Крошечный Израиль по праву считается третьей (после Рейха и СССР) великой танковой державой, что неудивительно: израильтяне – самые воевавшие танкисты второй половины XX века, грандиозные танковые сражения Шестидневной войны и войны Судного Дня по размаху, напряженности и динамизму не уступают битвам Второй Мировой, а легендарную «Меркаву» не зря величают одним из лучших современных танков (если не самым лучшим), который доказал свою высочайшую эффективность как на войне, так и в ходе антитеррористических операций.

Новая книга ведущего историка бронетехники воздает должное еврейским «колесницам» (именно так переводится с иврита слово «меркава»), восстанавливая подлинную историю боевого применения ВСЕХ типов израильских танков во ВСЕХ арабо-израильских войнах и опровергая множество мифов и небылиц, порожденных режимом секретности, с которой на Святой Земле все в порядке – СССР отдыхает! Эта книга – настоящая энциклопедия израильской танковой мощи, иллюстрированная сотнями эксклюзивных чертежей и фотографий.

Война Судного дня ознаменовала собой конец трехлетнего периода военного затишья на границах Израиля, наступившего вслед за принятием Израилем и Египтом в августе 1970 года предложения США о тщательном соблюдении прекращения огня после так называемой Войны на истощение, объявленной египетским президентом Насером. Цели Войны на истощение состояли в том, чтобы путем частых обстрелов, местных атак и вылазок привести к постоянной напряженности по всей линии противостояния египетских и израильских войск и тем подорвать дух израильской армии. Ответные действия Израиля включали воздушные налеты в глубь территории Египта, в результате которых Насер был вынужден просить о немедленной военной помощи. Таким образом, усилилась зависимость Египта от СССР, эскадрильи советских военных самолетов были размещены на территории Египта, тысячи советских военных инструкторов были прикреплены к разным подразделениям египетской армии. Однако потери Египта в первой половине 1970 года были так велики, что Насер должен был согласиться на соблюдение прекращения огня. В первые же часы после того, как соглашение вступило в силу, египтяне продвинули свои ракетные установки на передовую линию, значительно укрепив таким образом свою противовоздушную оборону.

Египетский танк Т-55, оборудованный катковым минным тралом. На такие машины возлагалась особая роль по преодолению израильских минных полей после переправы через канал

Преемник Насера Анвар Садат подвергся сильному внутри– и внешнеполитическому давлению. Он оказался не в состоянии достичь провозглашенного им скорого «освобождения» занятых Израилем египетских территорий. СССР отказался принять на себя обязательство прямого военного вмешательства, что повлекло за собой демонстративное удаление советских военных специалистов из Египта в 1972 году. Этот шаг был расценен в Израиле как наносящий непоправимый урон египетской военной мощи, лишающий Египет способности сражаться, не говоря уже о способности начать войну в обозримом будущем. Однако в тот период разрыв Садата с Советским Союзом был скорее театральным жестом, нежели серьезным поворотом в политике, так как приток советского оружия и военного снаряжения в Египет не прекращался.

К октябрю 1973 года после мобилизации вооруженные силы Египта насчитывали 833 тысячи человек, 2200 танков (850 Т-54/55, 750 Т-62, Т-34-85 и ПТ-76), 2400 бронетранспортеров (БТР-152, БРДМ, БТР-60, TOPAS и другие), 1120 орудий калибром свыше 100 мм. В ВВС имелось 690 самолетов (160 МиГ-21, 60 МиГ-19, 200 МиГ-17, 13 °Cу-7Б, 18 Ту-16, 30 Ил-28, 30 Ан-12, 40 Ил-14 и другие), 161 вертолет (Ми-6, Ми-8 и другие). ВМС страны имели 104 корабля (в том числе 5 эсминцев, 6 фрегатов и корветов, 12 подводных лодок, 8 тральщиков, 20 ракетных и 43 торпедных катера, 8 сторожевых и 2 десантных корабля).

Сирийская армия насчитывала 332 тысячи человек, 1350 танков (Т-54/55, Т-62, ПТ-76), 1300 бронетранспортеров (БТР-152, БРДМ, БТР-60 и другие), 655 орудий калибром свыше 100 мм. В ВВС имелся 321 самолет (110 МиГ-21, 120 МиГ-17, 45 Су-7Б, 12 Ил-14, 4 Ил-18 и другие) и 36 вертолетов. ВМС страны имели 21 боевой корабль (2 тральщика, 6 ракетных и 10 торпедных катеров, 3 сторожевых корабля).

Важная роль при форсировании канала отводилась амфибийным машинам, таким как этот чехословацкий ОТ-62, вооруженный безоткатным орудием

В свою очередь, численность АОИ при полной мобилизации достигала 350 тысяч человек (включая ВВС и ВМС). В составе сухопутных войск АОИ имелось 6 бронетанковых дивизий, объединявших 12 танковых и 6 механизированных бригад, а также целый ряд других частей и подразделений. Еще две танковые бригады (274-я и 500-я) были отдельными. Кроме того, имелись 4 парашютно-десантные (35-я, 63-я, 247-я и 317-я) и 2 пехотные (1-я и 5-я) бригады, 8 территориальных пехотных бригад и большое количество других частей и подразделений. Следует, однако, помнить, что сухопутные войска АОИ примерно на 3/4 состояли из резервистов.

Противотанковый комплекс 9М14М «Малютка». По некоторым данным, огнем этих комплексов было выведено из строя до 800 израильских танков

По официальным данным, на 1 апреля 1973 года в АОИ имелось 2009 танков (в том числе 975 «центурионов» и 544 «паттона»). Что касается дня начала войны, то на 6 октября 1973 года, по разным данным, АОИ насчитывала от 2029 до 2047 танков, не считая ПТ-76, которых имелось не более 10 единиц.

1009 «Шот» («Центурион», все со 105-мм орудиями), в том числе 787 «Шот Каль» и 222 «Шот Метеор»;

537 «Магах» (М48/60), в том числе не менее 345 «Магах-3» (М48А1 и М48А2С, модернизированные до уровня М48А3, включая 105-мм орудие), 50 «Магах-6» (М60) и 100 «Магах-6 Алеф» (М60А1);

146 «Тиран-4/5» (Т-54/55, большинство или все со 105-мм орудиями);

341 «Шерман» М50 и М51 (75-мм и 105-мм орудия соответственно).

Что касается других видов вооружения, то АОИ имела 4676 бронетранспортеров (из них около 4000 – полугусеничные), около 900 орудий полевой артиллерии калибром свыше 100 мм и тяжелых минометов (включая 321 САУ). ВВС Израиля насчитывали 351 боевой самолет (по другим данным – 380–385) и около 100 вертолетов. В боевом составе ВМС числились 13 ракетных и 31 сторожевой катер, а также 9 десантных кораблей.

«Шерман» М50 на Голанских высотах, 1970 год. После Шестидневной войны израильтяне установили на танках М50 дизельные двигатели Cummins и горизонтальную подвеску

Оборона израильских войск на восточном берегу Суэцкого канала начала готовиться сразу же после окончания войны 1967 года и продолжала совершенствоваться вплоть до начала войны 1973 года. Система опорных пунктов, созданная Израилем вдоль канала (длина – 157,5 км, ширина – 180 м), получила название Линии Бар-Лева, по имени Хаима Бар-Левы, начальника генерального штаба АОИ в 1968–1971 годах. Главной инженерной преградой этой линии являлся сам Суэцкий канал, а также песчаный вал высотой 17 м и минные поля на его восточном берегу. Вдоль вала находились прикрытые минными полями и заграждениями из колючей проволоки 28 взводных опорных пунктов, еще один такой опорный пункт («Эгрофит») находился на берегу Суэцкого залива, и два – на берегу Средиземного моря («Будапешт» в 12 км к востоку от Порт-Саида и «Траклин» в 10 км к востоку от «Будапешта»). Некоторые опорные пункты были одиночными, другие сгруппированы в блоки по 2–4 штуки. К началу боев только 16 опорных пунктов были действующими (15 вдоль канала и «Будапешт»), еще в 4 (включая «Эгрофит» и «Траклин») находились дневные наблюдательные посты, еще 7 наблюдательных постов находилось между опорными пунктами. В тех местах, где имелись блоки опорных пунктов, действующим был только один опорный пункт из блока. Исключение составлял самый северный на линии канала блок «Оркаль» – там действовали все 3 опорных пункта блока. Связано это было с тем, что после войны 1967 года в руках египтян остался плацдарм на восточном берегу канала, в районе Порт-Фуада. Передовые египетские позиции были в 900 м от «Оркаля» и в 1000 м от «Будапешта».

«Шот Каль» из 188-й танковой бригады во время тактических занятий на Голанских высотах, 1971 год

Внутри опорных пунктов, а также между ними у песчаного вала и за некоторыми из опорных пунктов на специальных треугольных песчаных валах, обращенных острым углом в сторону канала и на расстоянии примерно 1000 м от него, находились рампы для танков (наклонные насыпи, позволявшие танку въехать на вал и, прикрываясь его гребнем, вести огонь по противнику). Планировалось построить систему сброса нефти в канал и ее воспламенения, но выяснилось, что сильное течение в канале быстро сносит нефть и для создания надежного огневого заслона в течение хотя бы одного часа требуется иметь нефтяные цистерны огромных объемов. Для испытаний в феврале 1971 года были построены две системы. К началу войны они не действовали – трубы частично проржавели, частично прогнулись под весом песка или забились песком. Было создано также 20 ложных систем, имевших только внешние трубы. После войны Египет заявил, что система была нейтрализована египетскими морскими коммандос, замуровавшими трубы специальным цементом.

«Шерман» М51. Накануне войны 1973 года «шерманы» в своем абсолютном большинстве находились в резерве

Гарнизон каждого опорного пункта по штату должен был состоять из 25–30 бойцов, а их вооружение – 5 пулеметов, три 52-мм и один 81-мм миномет, одна 20-мм пушка, два винтовочных гранатомета, один– два 82-мм гранатомета «Супер Базука» и личное оружие. В случае начала войны каждый опорный пункт полагалось усилить тремя танками. Только в самом северном опорном пункте на линии канала 3 танка имелось к началу боев. Реально же гарнизоны состояли из 16–25 человек, включая вспомогательный персонал (повара, водители и т. п.). Вооружение в опорных пунктах также не соответствовало штатам. Например, в большинстве опорных пунктов на северном участке канала 82-мм гранатометы были собраны на техосмотр без предоставления замены.

В конце 1960-х годов часть «шерманов» была переделана израильской фирмой Soltam в 155-мм самоходные гаубицы

Вторая линия обороны состояла из 11 ротных опорных пунктов, находившихся на расстоянии 8–12 км от канала. Гарнизон каждого такого пункта, кроме роты пехоты, должен был включать 1–2 взвода танков. Реально же в начале войны ни один из них не имел постоянного гарнизона – опорные пункты служили лишь местами дислокации мобильных частей (роты танков и мотопехоты, батареи САУ) прикрытия ка– нала.

Полевая артиллерия вблизи канала насчитывала 12 батарей – 48 орудий и 4 миномета. Кроме того, в опорных пунктах близ Порт-Саида и Суэца были размещены две артиллерийские четырехорудийные батареи 155-мм САУ М50.

Таким образом, можно утверждать, что в описанном виде Линия Бар-Лева серьезным препятствием для египетских войск не являлась и уж никак не тянула на «глубоко эшелонированную оборону, оборудованную по последнему слову военно-инженерной техники», как писали о ней советские источники.

На территории Синайского полуострова дислоцировалась 252-я танковая дивизия (14-я и 401-я танковые бригады), усиленная перед войной 460-й танковой бригадой (без 71-го танкового батальона, направленного на Голаны). Всего в дивизии было 9 танковых батальонов.

Здесь необходимо сделать небольшое отступление. Дело в том, что во многих отечественных изданиях дивизии именуются на иврите – угда (иногда ошибочно – угдат). Печально, но российские авторы копируют в данном случае своих западных коллег, заимствуя это слово из англоязычных изданий. При этом остальные соединения, части и подразделения АОИ именуются бригадами, батальонами, ротами и т. д. Логики нет никакой, дивизию почему-то пишут на иврите, а все остальное нет. Если же быть последовательными, то предыдущий абзац должен выглядеть так:

«На территории Синайского полуострова дислоцировалась 252-я танковая угда (14-я и 401-я танковые хативы), усиленная перед войной 460-й танковой хативой (без 71-го танкового гдуда, направленного на Голаны). Всего в дивизии было 9 танковых гдудов».

Смешно. Смешнее все это, наверное, выглядит, если использовать арабские названия соединений или, например, китайские. Но до этого почему-то ни у кого фантазия не доходит. Исключение сделано только для угды. Но мы его делать не будем, а будем использовать привычные нам названия воинских частей и соединений. Вернемся на Синай.

Египетский понтонный мост через Суэцкий канал. Снимок сделан с восточного берега из прохода в оборонительном валу. Октябрь 1973 года

За территориальную оборону северной зоны канала отвечала 275-я территориальная бригада. За центр и юг на момент начала войны – 14-я танковая бригада. Ее 9-й танковый батальон бат (33 танка «Магах-3») находился на севере канала, в зоне 275-й бригады, 185-й танковый батальон (25 танков, по другим данным – 21) – в центре, и 52-й танковый батальон (32 танка) – на юге. Кроме трех танков 9-го батальона в опорном пункте «Оркаль», все танки бригады находились на момент начала войны на удалении 8-12 км от канала. Всего же в 252-й дивизии имелось 289 танков: 90 в 14-й (87 на линии ротных опорных пунктов и 3 в опорном пункте «Оркаль»), 130 в 401-й (в районе перевала Гиди) и 69 в 460-й (восточнее Румани, север Синая) бригадах. Кроме танковых подразделений на Синае в зоне канала находилось 10 пехотных, мотопехотных и разведывательных рот, четыре из которых составляли гарнизоны опорных пунктов.

Тяжелый танк ИС-3 на одном из разрушенных опорных пунктов Линии Бар-Лева

За оборону Голанских высот в мирное время отвечала 820-я территориальная бригада. К началу войны в ее составе было два кадровых пехотных батальона – 13-й батальон 1-й пехотной бригады «Голани» и 50-й батальон 35-й парашютно-десантной бригады. Эти батальоны занимали взводные опорные пункты вдоль линии фронта длиной около 80 км. Опорные пункты располагались позади противотанкового рва и были прикрыты минными полями и заборами из колючей проволоки. Всего имелось 18 опорных пунктов, первый из которых № 101 располагался на горе Дов, был обращен в сторону Ливана и в войне практически не участвовал. Последний опорный пункт № 118 находился на южном фланге Голанских высот, вблизи границы с Иорданией. Все опорные пункты на севере занимал 13-й батальон, на юге – 50-й. Опорные пункты №№ 106, 108, 112, 113 и, возможно, № 118 к началу войны пустовали. В большинстве опорных пунктов было по 16–20 бойцов (кроме того, в них находились врачи , офицеры-корректировщики и вспомогательный персонал).

Об опорном пункте № 102 «Хермон» следует сказать особо. Этот опорный пункт находился на высоте 2100 м над уровнем моря, и в нем располагался центр электронной разведки, пост управления ВВС, центр связи, наблюдательный пункт артиллерии и разведки. «Хермон» представлял собой мощное трехэтажное сооружение (включая подземные этажи), хорошо защищенное от бомбардировок и артобстрела. А вот система его наземной обороны была не достроена. Всего в опорном пункте находилось 60 солдат и офицеров, но из них только 14 – бойцы (командир опорного пункта и 13 солдат 13-го батальона), остальные – солдаты подразделений ВВС, связи и т. д.

На Голанах находились 188-я и 7-я танковые бригады. В 188-й бригаде имелось только два кадровых танковых батальона – 74-й и 53-й – всего 77 танков. В мирное время один из батальонов был рассредоточен вдоль линии опорных пунктов, другой, наоборот, сосредоточен в тылу. В связи с напряженностью вперед были выдвинуты оба батальона – 74-й на севере и 53-й на юге Голан. Из каждого батальона по две роты были раздроблены на взводы и должны были занять позиции на рампах возле опорных пунктов. В 7-й танковой бригаде и 71-м танковом батальоне было 105 танков, итого к началу боев на Голанах имелось 182 танка, из них 177 исправных. Все танки типа «Шот Каль». Большая часть танков была сосредоточена на севере – все 105 танков 7-й бригады (включая 71-й батальон) и 32 танка 188-й бригады. На юге было всего 40 танков 188-й бригады.

Кроме того, на высотах находились 10 рот пехоты и мотопехоты, 2 инженерные роты, 2 батареи зенитной артиллерии, 11 артиллерийских батарей (44 орудия и миномета – по 4 в батарее), включая две батареи 175-мм САУ М107.

Египетский солдат осматривает сгоревший израильский бронетранспортер М113

Анализируя состав и укомплектованность сил прикрытия Суэцкого канала и Голанских высот, можно утверждать, что израильское командование недооценивало степень угрозы, не верило в способность арабских армий нанести сколько-нибудь серьезный удар. Между тем война приближалась.

Непосредственная подготовка египетско-сирийских войск к войне началась летом 1973 года. План сирийского командования заключался в том, чтобы внезапным ударом овладеть Голанскими высотами и к исходу второго дня операции выйти на реку Иордан, где и перейти к прочной обороне. Для решения этой задачи планировалось привлечь почти все сирийские вооруженные силы.

Главный удар должен был наноситься в направлении Джасим – Эль-Хушния – Дабура силами 5-й и 9-й пехотных дивизий, другой удар в направлении южнее Кунейтры – силами 7-й пехотной дивизии, 85-й и 121-й отдельных пехотных бригад. Общая глубина зоны боевых действий предусматривалась в 25–30 км. Оперативное построение – одноэшелонное, с выделением в резерв 1-й и 3-й бронетанковых дивизий и 47-й бронетанковой бригады. Общая ширина полосы наступления – 50 км, ширина полос наступления дивизий – 15–18 км.

Египетское командование намечало при поддержке артиллерии и авиации и под прикрытием огня зенитно-ракетных комплексов (ЗРК) и зенитной артиллерии форсировать Суэцкий канал южнее и севернее Большого Горького озера, прорвать оборону противника и на седьмой-восьмой день наступления овладеть рубежом Гебель-Алак, Гебель-Умм-Хишейба, Гебель-Умм-Махаса, Гебель-Умм-Магарим и горными перевалами Митла и Гиди. Египет надеялся, овладев этим рубежом, заставить Израиль пойти на переговоры и очистить земли, захваченные в ходе войны 1967 года.

Главная задача возлагалась на 3-ю армию (2 пехотные, 1 механизированная и 1 танковая дивизии, несколько отдельных бригад) и 2-ю армию (3 пехотные, 1 механизированная и 1 танковая дивизии и 2 отдельные бригады). Замыслом предусматривалось вначале форсировать канал пехотными дивизиями, прорвать первую полосу обороны противника и захватить дивизионные плацдармы глубиной до 12–15 км, затем объединить их в армейские, перебросить на них ЗРК и дивизии вторых эшелонов, после чего развить наступление и выйти на заранее намеченный рубеж.

Планируя наступательные действия против Израиля и понимая, что попытка полного его уничтожения невозможна из-за вероятного вмешательства США, руководство Египта и Сирии ставило перед собой лишь ограниченные цели. Наряду с этим, готовя наступление, сирийское и египетское командование рассчитывало на внезапность первого удара. Для этого были задействованы все средства, начиная с оперативной маскировки и заканчивая дезинформацией.

Танки «Магах-6А», вероятно, из состава 196-го батальона 460-й танковой бригады (бригада танковой школы)

Наступление было назначено на 6 октября, когда Израиль праздновал Йом-Кипур (Судный день – отсюда и название войны). Видимо, командование арабских стран считало, что это обстоятельство затруднит в Израиле мобилизацию. Действительно, согласно религиозным предписаниям, в этот день запрещены не только работа (как в субботу и в другие праздники), но и прием пищи, питье, умывание, наложение косметики, ношение кожаной обуви и половые сношения. В Израиле публичное нарушение Йом-Кипура (например, прием пищи, вождение автомобиля или разговор по мобильному телефону) даже среди светских евреев не принято. В этот день дороги пустуют (за редкими исключениями – например, машин «Скорой помощи», полиции и пожарной охраны). Также в Израиле в этот день не работают теле– и радиостанции, общественный транспорт. Вместе с тем, в этот день евреи не ходят друг к другу в гости, а молятся в синагогах, где их легко найти. По мнению израильских экспертов, последнее обстоятельство, а также отсутствие на дорогах автотранспорта не затруднило, а, наоборот, облегчило мобилизацию. Надежность же функционирования системы мобилизации Армии обороны Израиля арабы явно недооценили.

Все подготовительные мероприятия проводились египетскими и сирийскими войсками скрытно, под предлогом отражения возможного удара израильских войск и проведения учений. Почти до 1 октября группировка войск была оборонительной. Вывод войск в исходные районы для наступления начался только 1 октября и проводился только ночью и последовательно. Выезд командиров на местность для организации боевых действий был запрещен.

Самоходная артиллерийская установка М107 выдвигается на огневую позицию

Несмотря на эти предосторожности, израильской разведке удалось вскрыть подход к линии фронта некоторых частей Египта и Сирии. Однако командование Израиля не придало этому значения, так как было уверено, что арабские страны не рискнут начать решительные военные действия. Все же Израиль предпринял ряд мер: войска, находившиеся в районе Голанских высот и в зоне Суэцкого канала, с 1 октября были приведены в повышенную боеготовность. С 4 октября в стране стала проводиться частичная мобилизация резервистов. 6 октября ЦРУ США передало израильской разведке сообщение о том, что арабское наступление начнется в этот день в 18:00. Это сообщение было доведено до руководства государства и командования вооруженных сил. В 10:00 в Израиле была объявлена всеобщая мобилизация, узнав о чем египтяне и сирийцы перенесли начало своего наступления на 15:00.

В 14:05 египетская артиллерия начала интенсивный обстрел израильских позиций. 194 батареи за 53 минуты выпустили 100500 снарядов и мин. Интенсивность огня доходила до 175 выстрелов в минуту. Одновременно авиация нанесла удары по Линии Бар-Лева и целям в глубине Синайского полуострова.

В 15:00 египетские войска начали форсировать Суэцкий канал и закрепляться на его восточном берегу. Подвергшись внезапному удару, израильские войска, оборонявшиеся на восточном берегу канала, существенного сопротивления не оказали. К исходу 6 октября египетские пехотные дивизии форсировали канал и овладели опорными пунктами первой позиции на Линии Бар-Лева, а к исходу 8 октября захватили два армейских плацдарма глубиной до 10–12 км каждый. Справедливости ради следует отметить, что некоторые опорные пункты сопротивлялись вплоть до 7 и даже до 13 октября, а опорный пункт «Будапешт» египтянам так и не удалось взять. Впрочем, на общий ход боевых действий это не оказало никакого влияния.

В успешном форсировании канала решающую роль сыграла длительная всесторонняя тренировка, проведенная на реке Нил. Пехота с минометами переправлялась на резиновых или деревянных лодках, а противотанковая и зенитная артиллерия – на паромах. Проходы в насыпном валу на восточном берегу канала проделывались саперами взрывным способом, бульдозерами и гидромониторами. Для каждой дивизии были проделаны 10–12 проходов. Примерно через 6 часов в полосе наступления 2-й египетской армии было наведено четыре моста, а через 12 часов в полосе 3-й армии – три моста, по которым в первую очередь переправлялись танки.

С целью воспрепятствования подходу израильских резервов в ночь на 7 октября у перевалов Гиди и Митла были высажены три вертолетных десанта египетских коммандос силой до батальона каждый. Часть вертолетов была сбита в воздухе израильской авиацией, а высадившиеся были быстро блокированы и уничтожены. Египтяне потеряли более 360 коммандос убитыми или пленными. Одновременно 130-я египетская бригада морской пехоты, используя плавающие танки ПТ-76 и бронетранспортеры, должна была пересечь Большое Горькое озеро и соединиться с коммандос. Часть техники была расстреляна еще в воде внезапно подошедшими израильскими танками (по-видимому, из 14-й танковой бригады), высадка захлебнулась и была прекращена египетским командованием. Израильской авиацией была сорвана и попытка высадить морской десант на косе в 15 км юго-восточнее Порт-Фуада.

Египетские войска были атакованы израильскими танками уже вскоре после переправы через канал. Однако танковых боев поначалу не было, так как египетские танковые части в большинстве своем еще не переправились. Удар израильских танковых бригад приняла на себя египетская пехота, боевые порядки которой были насыщены противотанковыми гранатометами РПГ-7 и ПТУР «Малютка» советского производства. Результат боя с пехотой оказался для 252-й дивизии печальным – на утро 7 октября в ней осталось 103 исправных танка. К этому времени египтяне переправили на восточный берег канала 90 тысяч человек и 850 танков.

7 октября израильтяне ввели в бой еще две дивизии: 143-ю резервную танковую генерала Ариеля Шарона и 162-ю резервную танковую генерала Авраама Адана. Разбитая 252-я дивизия была переброшена на юг, на участок наступления 3-й египетской армии.

Весь день 8 октября продолжалось ожесточенное танковое сражение на северном фланге фронта, в районе Эль-Кантары, где 162-я танковая дивизия безуспешно пыталась опрокинуть 2-ю египетскую пехотную дивизию. При этом 500-я танковая бригада потеряла около 30 танков «Шот Каль». Другая бригада этой дивизии – 217-я – атаковала позиции египтян у так называемой «Китайской фермы». Так назывался район к северо-востоку от Большого Горького озера, где находилась японская сельскохозяйственная станция. Израильские солдаты, попавшие туда в 1967 году, увидев иероглифы, прозвали это место «Китайской фермой». В бою за эту ферму «центурионы» 217-й бригады попали под сосредоточенный огонь танков Т-54 и понесла тяжелые потери. На следующий день «Китайскую ферму» атаковала 421-я танковая бригада из дивизии Шарона и тоже не добилась успеха, потеряв 36 танков «Магах-3». К исходу дня египетским войскам удалось объединить дивизионные плацдармы в два армейских, глубиной до 15 км.

«Шот Каль» из 217-й танковой бригады ведет огонь по атакующим египетским танкам

10 октября на фронт прибыла 274-я израильская танковая бригада, вооруженная танками «Тиран». Эта бригада действовала на участке между Исмаильей и Эль-Фирданом. Здесь «тираны» участвовали в обороне опорного пункта, получившего название «Дом англичанина» (из-за расположенного здесь еще со времен Первой мировой войны старого английского барака). С этого места прекрасно просматривалась вся местность вплоть до Суэцкого канала. Вместе с «центурионами» и М48 «тираны» вели бой с египетскими Т-55 и СУ-100, наступавшими со стороны канала. Безвозвратные потери «тиранов» составили 7 машин.

Для последующих нескольких дней было характерно относительное затишье – обе стороны наращивали силы. Израильтяне ожидали, что противник в конечном счете предпримет попытку главного прорыва в центральном Синае, и, вместо того чтобы терять танки от противотанковых ракет, они решили готовиться к этому наступлению. Израильское командование справедливо предположило, что, атакуя, египтяне выйдут из-под зонтика ПВО, и их танковые клинья станут уязвимы для атак израильских ВВС. Для прорыва израильской линии обороны, необходимого, чтобы помочь сирийским войскам, попавшим в тяжелое положение на Голанских высотах, египетское командование передислоцировало на восточный берег 4-ю и 21-ю бронетанковые дивизии, оставив на западном берегу, в качестве стратегического резерва, одну бронетанковую бригаду. Этот шаг стал ошибкой, приведшей к тяжелым последствиям.

«Магах-6» командира 143-й резервной танковой дивизии генерал-майора Ариеля Шарона на берегу Суэцкого канала, 15 октября 1973 года

14 октября в 6:00 утра египтяне начали мощное наступление сразу на шести участках фронта, в котором участвовало около 1200 танков. К этому времени израильтяне смогли сосредоточить на Синае около 750 танков. Началось крупнейшее со времен Второй мировой войны танковое сражение, в котором с обеих сторон участвовало около 2 тысяч танков. Яростные танковые дуэли продолжались в течение всего дня. Так, например, на центральном участке фронта танки «Магах-3» из 143-й танковой дивизии открыли по наступающим египтянам огонь с дальней дистанции. В ходе боя, продолжавшегося 50 минут, египтяне потеряли более 50 танков Т-55. К вечеру египетская армия потеряла 264 танка (210 из них – безвозвратно). Потери израильтян составили только 25 боевых машин (из них 6 – безвозвратно). Помимо танков весьма эффективно действовала и израильская авиация, особенно штурмовики «Скайхок», вооруженные 30-мм пушками «Эйден», и вертолеты, вооруженные ПТУР. Например, 18 таких вертолетов уничтожили около половины танков египетской бронетанковой бригады, наступавшей к перевалу Митла. В тот день начальник генерального штаба АОИ генерал-полковник Давид Элазар, обращаясь к премьер-министру Израиля Голде Меир, произнес свою знаменитую фразу: «Голда, все будет в порядке. Мы – опять мы, а они – опять они!»

Плавающий танк ПТ-76 из состава 88-го амфибийного разведывательного танкового батальона на западном берегу Суэцкого канала

На девятый день войны, утром 15 октября, израильские войска силами 18 бригад (из них 9 бронетанковых) при массированной поддержке авиации перешли в контрнаступление на Синайском фронте, нанося главный удар по 2-й египетской армии на исмаильском направлении. Завязались ожесточенные бои на земле и в воздухе. Когда стало ясно, что фронтальные удары не приносят успеха, израильское командование перенацелило основные силы на разгром правофланговых соединений 2-й египетской армии и на выход к Суэцкому каналу севернее Большого Горького озера. Сражение длилось весь день, но решающего успеха не достигла ни одна из сторон. Израильтянам удалось лишь потеснить правофланговую пехотную бригаду 2-й армии и выйти к озеру.

«Магах-6А» из 460-й танковой бригады буксирует секцию понтонного моста к месту переправы через Суэцкий канал

Перелом в ход боевых действий внес Ариель Шарон – командир 143-й резервной танковой дивизии. По его предложению в ночь на 16 октября израильский отряд из семи плавающих танков ПТ-76 и восьми бронетранспортеров БТР-50П из состава 88-го амфибийного разведывательного танкового батальона с парашютистами (вероятно, из 247-й парашютно-десантной бригады Дани Мата) переправился в северной части Большого Горького озера на его западный берег и захватил плацдарм в районе станции Абу-Султан. Успешные действия этого отряда объясняются тем, что египетское командование не допускало возможности форсирования озера израильскими войсками и не выделило сил и средств для обороны западного берега. Даже получив данные о высадке израильского отряда, египетское командование не придало этому значения и не приняло энергичных мер для его уничтожения.

Исключение составляет только контрудар (если его вообще можно так назвать) 25-й египетской бронетанковой бригады с целью оттеснить израильские войска от канала и восстановить контакт между 2-й и 3-й египетскими армиями. В отечественных изданиях об этом бое содержатся крайне скудные, противоречивые и по большей части недостоверные сведения. Справедливости ради, правда, следует отметить, что и по израильским источникам (русскоязычным, разумеется) тоже довольно трудно разобраться. Дело в том, что дивизии в АОИ были величиной непостоянной. Состав дивизии в течение даже относительно непродолжительной войны мог меняться весьма существенно. Однако попробуем.

Итак, в середине дня 17 октября 25-я бронетанковая бригада, входившая в состав 3-й египетской армии, двигалась по восточному берегу Большого Горького озера с юга на север. В этот момент она была обнаружена танкистами 14-й танковой бригады Амнона Решефа, входившей в состав 143-й дивизии Шарона, о чем и было доложено командованию. Однако руководство боем взял на себя командир 162-й танковой дивизии Авраам Адан, и в дальнейших события ведущую роль сыграли бригады его дивизии. 14-я бригада блокировала дорогу в северном направлении, к западу от дороги находилось озеро, между озером и дорогой – израильское минное поле. К востоку заняли позиции «центурионы» 217-й танковой бригады, а с юго-востока, в тылу египтян, веером разворачивалась 500-я танковая бригада. Таким образом, двигавшаяся по дороге колонна 25-й египетской бригады, состоявшая из 96 танков Т-62 и большого количества бронетранспортеров, артиллерии, грузовиков с боеприпасами и топливом, медленно вползала в подготовленную ей ловушку. Судя по всему, присутствие на направлении главного удара 25-й бригады нескольких израильских танковых бригад было неизвестно египтянам, что довольно трудно объяснить с точки зрения здравого смысла.

Сгоревший танк Т-62 из состава 25-й египетской бронетанковой бригады

Первыми с большой дистанции открыли огонь танки «Магах-3» 14-й бригады и сразу подбили два египетских танка. Затем в дело вступили танки «Шот Каль» 217-й бригады. Часть египетских танков свернула с дороги и попыталась повернуть обратно, попав при этом на минное поле. Другие египетские танки, наоборот, двинулись вперед, навстречу израильским танкам. В условиях полного незнания обстановки командованием египетской бригады это было довольно глупое решение. Через полчаса после начала боя с тыла египтян атаковали «центурионы» 500-й танковой бригады, поддержанные артиллерией 252-й дивизии, находившейся южнее. Египетская бригада оказалась в огневом мешке, берег озера превратился в кромешный ад. Повсюду пылали танки, бронетранспортеры и автомобили. К 17:30 все было кончено – 86 танков Т-62 и практически все бронетранспортеры и автотранспорт остались на поле боя. Вырваться из кольца удалось нескольким танкам, включая танк командира 25-й бригады. Израильтяне потеряли 4 танка, которые подорвались на собственных минах во время преследования египтян.

Пока шел этот бой, саперы навели понтонный мост, и в ночь на 18 октября дивизия Адана пересекла канал. Вслед за ней последовала и дивизия Шарона. К исходу 18 октября израильские войска расширили плацдарм до 6 км по фронту и до 5 км в глубину. Запоздалые попытки египтян разгромить противника успеха не имели. Утром 19 октября войска, находившиеся на плацдарме, перешли в решительное наступление. Его особенностью стало широкое применение танков мелкими группами (до роты с мотопехотой и ПТУР на БТР). Действуя на широком фронте, они находили слабые места в обороне египетских войск и прорывались в тыл. Легкие танки ПТ-76 на большой скорости выходили к позициям ЗРК и РЛС и, уничтожая их, способствовали успешным действиям авиации. К исходу 20 октября на плацдарме находились три танковые дивизии Армии обороны Израиля (к 162-й и 143-й присоединилась 252-я танковая дивизия Кальмана Магена), которые к концу дня 21 октября расширили плацдарм по фронту до 30 км и 20 км в глубину и продолжали наступление. Адан и Маген двинулись на юг к Суэцу, а Шарон – на север, к Исмаилье. Все попытки египтян остановить наступление этих дивизий оказались безуспешными – израильские танки вырвались на оперативный простор, а сил и средств у Египта на западном берегу канала было недостаточно. Началась паника. Победа израильской армии была обеспечена, когда был захвачен стратегически важный аэродром Фаид, позволивший наладить воздушную поддержку наступавших частей. Практически перестала существовать и система ПВО на западном берегу канала.

«Магах-6А». 143-я танковая дивизия, западный берег Суэцкого канала, октябрь 1973 года

К 24 октября был блокирован, а затем и занят город Суэц. А 25 октября, когда до Каира оставалось около 100 км, наступление было остановлено в соответствии с резолюцией Совета Безопасности ООН.

Несмотря на размах и динамизм боевых действий на Синайском полуострове, можно утверждать, что наиболее драматические события происходили в это же время на Сирийском фронте. В конечном счете, судьба Израиля в первые дни войны решалась именно на Голанских высотах. Чтобы понять справедливость этого утверждения, достаточно взглянуть на карту Израиля. Между его территорией и египетскими войсками в 1973 году лежал Синай – 200 км пустыни. Непосредственно к Синаю примыкает пустыня Негев – почти ненаселенная территория Израиля. Сирийцы же, прорвав оборону АОИ на Голанских высотах и форсировав реку Иордан, попадали сразу в Галилею – густо населенные районы на севере Израиля. От Голанских высот до моря – всего 50 км!

6 октября в 15:00 позиции израильских войск вдоль линии перемирия на Голанских высотах, установленной ООН после войны 1967 года – так называемой Пурпурной линии, – были атакованы тремя сирийскими пехотными дивизиями – 5-й, 7-й и 9-й, каждой из которых была придана бронетанковая бригада. Кроме того, немало танков имелось и в штате самих пехотных дивизий. Сирийская пехотная дивизия состояла из двух пехотных и одной механизированной бригады, в каждой из которых имелся танковый батальон (30 танков). В 9-ю пехотную дивизию вместо механизированной была включена бронетанковая бригада. Таким образом, ударная сирийская группировка включала в себя четыре бронетанковые бригады и восемь танковых батальонов – примерно 950 танков в первой линии. Во втором эшелоне были развернуты 1-я и 3-я (без одной бригады) бронетанковые дивизии. Им противостояли весьма скромные израильские силы: две кадровые танковые бригады – 7-я и 188-я – и одна территориальная бригада – 820-я. В составе последней имелись только два батальона. В обеих танковых бригадах в общей сложности насчитывалось 182 танка «Шот Каль», из которых 177 были исправны.

Еще один отмобилизованный «Шот Каль» спешит на помощь израильским частям, обороняющим Голанские высоты. 7 октября 1973 года

Сражение закипело по всему фронту. По свидетельству очевидцев, сирийцы наступали в лучших советских традициях, почти в «парадном» строю – впереди танки, за ними – бронетранспортеры. «Центурионы» 7-й бригады встретили их огнем с дальней дистанции, благо израильтяне-танкисты хорошо владели этим видом боя еще со времен Войны за воду. Однако их точный огонь не смог остановить лавину сирийских танков, шедших напролом, невзирая на потери. Им удалось прорвать первую линию обороны, но дальнейшему продвижению помешал противотанковый ров. В боевых порядках сирийских танковых частей двигались мостоукладчики МТУ-55 и танки-бульдозеры. Именно на них и сосредоточили огонь израильтяне. Тем не менее, сирийским саперам удалось навести два моста через ров, и танки вновь двинулись вперед. В 7-й танковой бригаде к вечеру осталось всего 35 танков. Бой продолжился и с наступлением темноты, при этом некоторое преимущество было на стороне сирийцев – их Т-55 и Т-62 были оснащены ночными прицелами, а израильские «центурионы» таких прицелов не имели. Обороняющимся приходилось полагаться только на осветительные снаряды и ракеты, фары и прожектора. Однако первые горели недостаточно долго, а вторые больше демаскировали танки, чем облегчали наведение. В этих условиях командир 7-й бригады генерал Бен-Галь отдал приказ выключить фары и просто вести огонь по любым движущимся целям. Но это удавалось делать буквально с дистанции пистолетного выстрела. Несмотря на тяжелейшие условия и превосходство противника в силах, танкистам 7-й бригады удалось удержать свой участок обороны севернее Эль-Кунейтры. Однако позиции 188-й танковой бригады «Барак» Ицхака Бен-Шохама, оборонявшейся южнее, были прорваны сирийцами.

После прорыва обороны сирийские бронетанковые бригады без боя устремились по направлению Кодна и ночью продвинулись в глубь плато на центральном и южном направлениях. Сирийская 43-я бронетанковая бригада поднялась вдоль дороги западнее позиций 82-го танкового батальона АОИ и выдвинулась на север в направлении Нафаха. 51-я сирийская бронетанковая бригада также следовала в направлении Нафаха, а 46-я сирийская бронетанковая бригада продвигалась в направлении Кацбии. На южном участке, в направлении Магшимим, выдвинулась сирийская 132-я механизированная бригада.

В штабе Северного военного округа выявили две уязвимые точки в районе Нафаха и выдвинули туда все прибывшие к тому моменту резервы. В течение всей ночи в направлении этого участка выдвинулись следующие силы: «Коах Цвика» (всего лишь один танк) – примерно в 21:00, 7 танков 179-й танковой бригады – в 23:00, 14 танков 179-й танковой бригадой – в 2:00. Всю ночь эти 22 танка «Шот Каль» из 266-го батальона вели бой с 51 танком сирийской бригады. К утру следующего дня почти все машины батальона были повреждены или уничтожены. К 1:00 в Кацбию прибыли первые 4 танка «Шот Метеор» 679-й танковой бригады. Они с ходу вступили в бой с танками 46-й сирийской бронетанковой бригады и вели его на протяжении всей ночи.

Советский плакат периода арабо-израильской войны 1973 года. Он интересен тем, что в нем использована реальная фотография танка «Шот Каль» (см. фото на стр. 182–183)

К утру 7 октября сирийская 46-я бронетанковая бригада вклинилась в израильскую оборону на глубину 4–8 км. Чтобы нарастить силу удара, сирийское командование решило ввести в сражение в районе Кафр-Нафах 1-ю бронетанковую дивизию. Примерно 600 сирийским танкам противостояли 20 машин разбитой 188-й бригады и переброшенные в этот район передовые подразделения еще не полностью укомплектованной 679-й резервной танковой бригады. Обе эти бригады входили в состав 210-й резервной танковой дивизии генерала Дэна Ланера. В 14:00 к ним присоединились 47 танков «Шерман», из них 3 роты – «Шерман» М51, вооруженные 105-мм пушками. Израильтянам нужно было продержаться до подхода еще одной бригады этой дивизии – 179-й. И они смогли продержаться до вечера. В ночь с 7 на 8 октября подошедшим резервам удалось остановить продвижение сирийских войск. За 7 октября арабы южнее Эль-Кунейтры продвинулись еще на 5–6 км. Это был наибольший успех сирийских войск.

«Шот Каль» во время атаки. Относительно малоподвижные «центурионы» использовались в основном на Сирийском фронте, а более быстроходные «магахи» – на Синайском полуострове

Здесь необходимо дать пояснение. Когда речь идет о резервных (кадрированных) частях Армии обороны Израиля, развертываемых только после мобилизации, то фразы типа «продержаться до подхода бригады» нельзя понимать буквально. Так, например, и 679-я, и 179-я танковые бригады не прибывали к полю боя в полном составе. Они вступали в бой по частям, отдельными подразделениями, по мере завершения их отмобилизации.

Следует подчеркнуть, что в сирийском генеральном штабе были ошеломлены информацией с фронта о боестолкновениях с резервными частями АОИ уже в первую ночь войны. По расчетам сирийских генералов, появление израильских резервов ожидалось не ранее чем через сутки с начала боевых действий. Более того, 46-я и 51-я бригады докладывали о тяжелой боевой обстановке, в которой они оказались. Продолжая придерживаться выбранной стратегии, сирийское командование в 10:30 перебросило в район боев 1-ю бронетанковую дивизию. В задачу дивизии входила стабилизация рубежа обороны и упреждение израильского контрнаступления. В свете неожиданного развития ситуации сирийцами было принято решение об изменении боевой задачи: дивизия выдвинулась в направлении Эль-Хушнии, а оттуда к перекрестку Нафах, дабы оказать поддержку 46-й и 51-й бригадам.

«Шот Каль» на Голанах. На переднем плане – подбитый сирийский БРДМ-2

В действительности же оказалось, что 76-я бронетанковая бригада 1-й дивизии так и оставалась в стороне от активных действий вплоть до следующего дня. 58-я механизированная бригада 1-й дивизии организовала противотанковый оборонительный рубеж в Эль-Хушнии, и только 91-я бригада (танки Т-62), выполняя вновь поставленную боевую задачу, выдвинулась из Эль-Хушнии в направлении перекрестка Нафах. Продвижение бригады было остановлено около 15:00. 15 танков под командованием комбрига 679-й бригады Ори Ора, покинув район Кунейтры, атаковали 91-ю бригаду с фланга. В бою, длившемся вплоть до наступления темноты, были уничтожены 40 сирийских танков.

Тем временем 7-я танковая бригада продолжала удерживать позиции над «Долиной плача», где уже горели 130 сирийских танков. В российских публикациях, являющихся, как правило, обработанным переводом с английского, это место обычно именуется «Долиной слез», но более точный перевод с иврита – «Долина плача», ну а смысловой, конечно, «Долина скорби». Такое прозвище этому кладбищу сирийской бронетехники дали израильтяне.

«Шот Каль» подполковника Авигдора Кахалани – командира 77-го танкового батальона 7-й танковой бригады – после боя 7 октября 1973 года

Успех 7-й танковой бригады в боях 6 и 7 октября (да и в последующие дни) объясняется главным образом более высоким уровнем подготовки личного состава, а также хорошим инженерным оборудованием позиций – большинство «центурионов» вело огонь из капониров и полукапониров. Нельзя сбрасывать со счетов и грамотное и эффективное командование. В условиях постоянно менявшейся обстановки, порой при отсутствии связи, инициатива младших командиров выходила на передний план. В сирийских же частях преобладало слепое выполнение полученного час, два, а то и несколько часов назад приказа.

Ничем иным, кроме умелых и инициативных действий командира и его подчиненных, нельзя объяснить успех роты «Тайгер» (командир – Меир Замир) из 7-й танковой бригады. На южном фланге обороны своего соединения утром 7 октября они организовали засаду на пути 43-й сирийской бронетанковой бригады. После боя с семью (!) «центурионами» сирийская бригада практически перестала существовать как единое соединение.

«Шот Каль». 7-я танковая бригада, Голанские высоты, октябрь 1973 года

В ночь на 9 октября сирийцы бросили все свои силы против остатков 7-й бригады. В решающей атаке приняли участие подразделения 3-й бронетанковой и 7-й пехотной дивизий, а также подразделения Республиканской гвардии – элиты сирийской армии. Основной удар танков Т-55 и Т-62 Республиканской гвардии пришелся на 77-й танковый батальон, в котором оставалось всего 6 танков. К полудню 9 октября сирийцам наконец-то удалось захватить несколько господствующих высот, оттеснив с них горстку израильских танков, оставшихся почти без боеприпасов. Бой фактически распался на массу неуправляемых и неконтролируемых командованием поединков «один на один», в которых решающую роль играли выучка экипажей и крепость их нервов. И того, и другого сирийцам явно не хватало. Свидетельством тому стала внезапная атака 13 танков 188-й танковой бригады во фланг сирийцам. В считаные минуты они подбили 30 сирийских танков и этим психологически переломили ход боя в свою пользу. Через час после вступления в огневую дуэль танков 188-й бригады арабы начали отходить. Сирийское командование отдало приказ о переходе к обороне.

В боях в «Долине плача» 7-я танковая бригада потеряла 98 танков, но смогла подбить 230 танков и до 200 БМП и БТР противника.

Уничтоженный взрывом боекомплекта «Шот Метеор» из состава 679-й танковой бригады. Голанские высоты, октябрь 1973 года

Утром 10 октября началось израильское контрнаступление. В этот критический момент Ирак, Иордания и Саудовская Аравия решили направить в Сирию части своих войск для оказания ей помощи. Части 3-й иракской танковой дивизии (в основном танки Т-55) прибыли в Сирию 10–11 октября и вступили в бой уже 12 октября около полудня. С марша неопытные иракские танкисты атаковали 9-ю и 679-ю танковые бригады Армии обороны Израиля. Почти сразу иракские Т-55 попали под прицельный огонь «центурионов» и «шерманов» со 105-мм пушками. Иракская дивизия была фактически уничтожена: потери составили 80 (по другим данным – даже 120) боевых машин, однако она сумела задержать наступление и сбить атакующий порыв израильтян. Дамаск был спасен. Наступающие войска устали, горючее и боеприпасы были на исходе. На фронте установилось затишье до 16 октября.

Экипаж танка «Шот Каль Гимель» за ремонтом ходовой части. На фото хорошо видны элементы динамической защиты Blazer и блок дымовых гранатометов на башне. Ливан, 1982 год

Командование Армии обороны Израиля от штурма Дамаска отказалось. Израильские войска перешли к обороне. Между 17 и 22 октября остатки 1-й сирийской и 3-й иракской танковых дивизий и 40-й иорданской танковой бригады несколько раз предпринимали вялые попытки атаковать израильские позиции. Исключением стал семичасовой бой 20 октября, когда в атаке участвовало 120 танков. В тот же день под давлением ООН Израиль и Сирия согласились на перемирие, однако артиллерийские и танковые дуэли продолжались еще долго. Участвовали в них и кубинские танкисты.

Еще в самый разгар боев войны Судного дня Сирия обратилась к Кубе с просьбой о помощи. Кубинское руководство отправило в Сирию 800 танкистов. Они добирались до Дамаска инкогнито, через третьи страны Европы и Ближнего Востока. В активной фазе войны принять участие они не успели. Из кубинских танкистов сформировали отдельную 47-ю бронетанковую бригаду трехбатальонного состава. Кубинцы получили танки Т-54 и Т-55, уже участвовавшие в боях. Несколько месяцев они занимались ремонтом техники, изучали театр и отрабатывали взаимодействие с сирийскими частями. Свой участок линии фронта на Голанских высотах кубинцы заняли в апреле 1974 года и вплоть до июня, когда было подписано соглашение о прекращении огня, участвовали в перестрелках с израильскими войсками. В феврале 1975 года кубинская бригада вернулась на родину.

Все участники войны понесли ощутимые потери: арабские государства за 19 дней боевых действий потеряли 368 самолетов и вертолетов, 1775 танков и бронемашин, было убито 18 500 человек, ранено – 51 000, попало в плен – 9370. Израиль потерял 114 самолетов и вертолетов, 810 танков и бронемашин (однако в основном подбитая боевая техника оказалась на его территории, что позволило большую ее часть отремонтировать и ввести в строй), было убито – 2569 человек, ранено – 7500 и 530 попало в плен.

Что же касается советской разведки, то она узнала об этом в день принятия решения египетским и сирийским президентами – 4 октября.

Накануне войны жены немногих советских офицеров (главным образом преподавателей) и нефтяников, находившихся в Египте, были срочно эвакуированы на родину. Вот как описывает этот эпизод Антонина Андреевна Перфилова – жена начальника группы военных инженеров полковника Ю.В. Перфилова , преподававшая в Каире русский язык:

"Вечером я работала. Неожиданно за мной заехала машина генерала Дольникова. Шофер отвез меня домой. Там меня ждал мой муж и уже уложенные в чемодан вещи. Муж сообщил мне, что я в связи со сложившейся ситуацией уезжаю в Москву, а он остается. Все это было неожиданно и непонятно. Но никто ничего не объяснял.

Только на аэродроме Юра часа в два ночи, буквально перед самым отлетом, сказал, что завтра начнется война. Нас, жен офицеров и некоторых нефтяников, посадили в самолет. Это был, как потом говорили, личный самолет Л.И. Брежнева. Приземлились мы на военном аэродроме в Киеве. Оттуда тех, кто жил в Москве, на небольшом, но комфортабельном самолете перебросили на подмосковный аэродром в Чкаловске, а затем на машинах развезли по домам. Это было в октябре, а уже в феврале я вновь вернулась в Египет" .

В 14.00 арабы начали мощнейшее наступление. Стартовые условия были не в пользу израильтян – 100-километровая линия Барлева на восточном берегу Суэцкого канала оборонялась только 2000 солдат (по другим данным – около 1000) и 50 танками. Час атаки был выбран с учетом солнцестояния в это время оно находилось на стороне египтян и "ослепляло" израильских солдат.

К этому времени в египетских вооруженных силах после отмобилизования насчитывалось 833 тыс. человек, 2 тыс. танков, 690 самолетов, 190 вертолетов, 106 боевых кораблей. Сирийская армия насчитывала 332 тыс. личного состава, 1350 танков, 351 боевой самолет и 26 боевых кораблей.

Израильские вооруженные силы на момент начала войны насчитывали 415 тысяч человек, 1700 танков, 690 самолетов, 84 вертолета и 57 боевых кораблей .

Операция по прорыву израильской "непреодолимой" укреп-линии, разработанная советскими советниками, была проведена молниеносно. Сначала передовые ударные батальоны египтян переплыли неширокий канал на десантных лодках и катерах. Затем на самоходных паромах была переброшена техника, а по наведенным понтонным мостам переправлена основная группировка арабов. Чтобы проделать проходы в песчаном вале линии Барлева, египтяне использовали (опять-таки по рекомендации и при участии советских специалистов) гидромониторы. Этот метод размыва грунта был впоследствии охарактеризован израильской прессой как "остроумный".

Одновременно египтяне нанесли массированный бомбовый удар по восточному берегу канала. За первые 20 минут арабской авиацией, которой командовал будущий президент страны X. Мубарак, были уничтожены почти все израильские укрепления.

Из-за неожиданности наступления и воцарившейся неразберихи обороняющиеся не смогли использовать важный оборонительный фактор линии Барлева – цистерны с нефтью, вкопанные в землю. При штурме укреплений горючий материал из емкостей должен был выливаться по специальным сточным желобам в канал. После поджога нефти перед штурмовыми группами неприятеля вырастала огненная стена.

После прорыва линии Барлева и организации переправ на восточный берег Синая вступила передовая египетская группировка, насчитывавшая 72 тысячи (по другим данным – 75 тысяч) солдат и 700 танков. Ей противостояли только 5 бригад "ЦАХАЛА", вынужденных сражаться без своего обычного преобладания в технике и людях, без превосходства в воздухе и с ограниченной мобильностью . Выиграть время до подхода резервов удалось лишь ценой значительных потерь. Так, например, 9 октября войсками 2-й египетской армии за 45 минут была полностью разгромлена 190-я израильская танковая бригада, а ее командир пленен. Главная роль в этом бою принадлежала батареям ПТУР "Малютка", которые поразили большее число бронецелей, чем танки Т-62.

В результате прорыва линии Барлева и разгрома израильских частей был открыт путь на Тель-Авив. Командующий фронтом Шмюэль Гонен, потеряв контроль над ситуацией, был вынужден передать командование Ариэлю Шарону. Дуайен (старший) советского военно-дипломатического корпуса в АРЕ адмирал Н.В. Илиев и посол В. Виноградов рекомендовали А. Садату воспользоваться успехом и продолжить наступление. Однако египетский президент не внял их советам, заявив: "У меня другая тактика. Пусть израильтяне наступают, а мы будем их бить" . Возможно, это решение А. Садата спасло мир от третьей мировой войны.

Во всяком случае, как стало известно позже, в эти критические дни премьер-министр Израиля Голда Меир отдала приказ подвесить ядерные авиабомбы к самолетам эскадрильи особого назначения .

В сложившейся ситуации оставалась последняя надежда на помощь многолетнего партнера Израиля – Соединенных Штатов. "Я звонила послу Диницу в Вашингтон в любой час дня и ночи, – пишет в своих воспоминаниях Голда Меир. – Где воздушный мост с припасами для нашей армии? Почему он еще не действует? Как-то я позвонила в три часа утра по вашингтонскому времени, Диниц ответил: "Мне не с кем сейчас разговаривать, Голда, тут еще ночь". – "Мне все равно, который у вас час! -вопила я в ответ Диницу. – Звони Киссинджеру немедленно, среди ночи. Нам нужна помощь сегодня. Завтра может быть поздно" .

Вечером 12 октября в Израиль прибыл первый американский военно-транспортный самолет, и вскоре воздушный мост заработал во всю силу. Всего за период с 12 по 24 октября Армия обороны Израиля получила 128 боевых самолетов, 150 танков, 2000 ПТУРСов новейшего образца, кассетные авиабомбы и другие военные грузы общим весом в 27 тысяч тонн .

Заметим, что советский воздушный мост в Дамаск и Каир был организован на два дня раньше. За короткое время было сделано около 900 вылетов. На борту самолетов Ан-12 и Ан-22 в страну доставлялись необходимые боеприпасы и военная техника. Основное же количество грузов шло морем, поэтому они стали прибывать к месту назначения лишь к концу войны.

В это же время на северном (сирийском) направлении развернулись не менее кровопролитные сражения. Боевые действия на Сирийском фронте начались одновременно с атакой линии Барлева на Синае. О предстоящем наступлении израильским командирам разведка донесла заблаговременно. Командир 77-го танкового батальона подполковник Кахалани в своих мемуарах пишет, что в 8 часов утра 6 октября он был вызван в штаб. Генерал Януш, командующий группировкой войск на границе с Сирией, сообщил прибывшим офицерам, что после полудня координированными по времени ударами сирийской и египетской армий начнется война.

К 12.00 танки были готовы к бою: пополнены запасы горючего и боекомплекта, натянуты маскировочные сети, а экипажи заняли места по боевому расписанию. К слову сказать, сирийские командиры батальонов получили приказ о наступлении только в 12.00 .

Наступление началось атакой укреплений на Голанских высотах в районе Эль-Кунейтры силами трех пехотных и двух танковых дивизий и отдельной танковой бригады. (Аппарат советских военных советников в вооруженных силах Сирии возглавлял в этот период генерал-лейтенант танковых войск В. Макаров.) В каждой пехотной дивизии имелось по 200 танков. Сирийцам противостояли одна пехотная и одна танковая бригады, а также часть подразделений 7-й танковой бригады армии Израиля. В четырех батальонах 188-й танковой бригады насчитывалось 90- 100 танков (в основном "центурионы") и 44 105-мм и 155-мм САУ. Общее число израильских танков на Голанских высотах достигало 180-200 единиц.

Вот как описывает начало наступления советский военный специалист по артиллерийскому вооружению И.М. Максаков , находившийся в это время в составе сирийской армии. "Наступило 6 октября. С утра в расположении бригады стояла настороженная тишина. Последовала команда: "В укрытие!" Загрохотали орудия, заухали реактивные установки, низко над землей пронеслась восьмерка штурмовиков СУ-20. Над расположением бригады они сбросили пустые топливные баки, послышались взрывы бомб. Грохот стоял невообразимый. В воздухе появилась авиация, началась артиллерийская и авиационная обработка переднего края обороны израильтян. Низко над землей прошли 15 вертолетов с десантом, который высадился на горе Джебель-Шейх (2814 м над уровнем моря). Она просматривалась с территории бригады и являлась высшей точкой Голанских высот. Минут через сорок вертолеты прошли в обратном направлении. Канонада не утихала. Бригада была готова к наступлению.

Через три часа после артподготовки соединения и части сирийской армии с тяжелыми потерями прорвали оборону, преодолели сильно укрепленный противотанковый ров и продвинулись на 5-6 километров в глубь Голанских высот. Ночью бригада совершила марш и с утра 7 октября вступила в бой. За боем довелось наблюдать из укрытия у КП бригады.

Горели танки, БТРы, автомобили (впоследствии поле, на котором происходило сражение, будет названо израильтянами "Долиной слез". – А.О.). В воздухе постоянно находилась авиация израильских и сирийских ВВС, прикрывали поле боя, штурмовали противника, вели воздушные бои. КП подвергся удару пары "Фантомов", один из них был сбит сирийской ракетой, пилот выбросился и спустился на парашюте, его захватили и доставили в штаб бригады" .

К утру 7 октября максимальная глубина вклинивания сирийцев севернее и южнее Эль-Кунейтры достигла 10 км. Значительную роль в этом сыграло техническое преимущество сирийских танков советского производства Т-62 и Т-55, снабженных приборами ночного видения. Ожесточенные бои продолжались несколько дней. За это время, по словам И.Максакова, было уничтожено 26 израильских самолетов. К исходу дня 8 октября части 1-й танковой дивизии вышли к реке Иордан и Тибериадскому озеру, то есть к границам 1967 года. Однако подошедшее к израильтянам подкрепление (три танковые бригады генерала Дэна Ланера) остановило наступающих.

9 октября израильтяне перехватили инициативу и, несмотря на превосходство в воздухе сирийской авиации и сильную ПВО, нанесли бомбовый удар по Дамаску. Тем не менее в результате действий ПВО были сбиты 2 израильских самолета с американскими пилотами.

10 октября израильтяне перешли в контрнаступление и вышли на "линию перемирия", так называемую "Пурпурную линию", установленную ООН после войны 1967 года. В этот же день в войну вступили иорданские, иракские и саудовские формирования. Сирийская бригада, в которой находился И. Максаков, потеряв более 40% боевой техники и личного состава, в ночь на 11-е была выведена в район переформирования, а затем в резерв. За время боевых действий дивизион ПВО бригады уничтожил 7 израильских самолетов и потерял 3 зенитные установки. Всего же к 13 октября было уничтожено 143 израильских самолета, при сирийских потерях в 36 машин .

Значительными с обеих сторон были и потери в живой силе и бронетехнике. Так, за четыре дня боев в 188-й резервной бригаде "ЦАХАЛА" выбыло из строя 90% офицеров. Только в сражении в "Долине слез" 7-я израильская бригада потеряла 98 (по другим данным – 73) "центурионов" из 150, но смогла уничтожить 230 сирийских танков и более 200 БТР и БМП .

12 октября благодаря атаке иракской 3-й танковой дивизии наступление израильских войск было остановлено, а 20 октября противники заключили перемирие.

В обшей сложности в результате боев на Северном фронте Сирия и ее союзники потеряли, по разным данным, от 400 до 500 танков Т-54 и Т-55, а Израиль – около 250 (по израильским данным) .

Не менее ожесточенные бои происходили и в воздухе, между сирийскими и израильскими ВВС. Напомним, что военно-воздушные силы Израиля к началу войны имели на вооружении 12 легких бомбардировщиков "Вотур", 95 истребителей-бомбардировщиков F-4E "Фантом", 160 штурмовиков А-4Е и Н "Скайхок", 23 истребителя "Мистер" 4А, 30 истребителей "Ураган", шесть самолетов-разведчиков RF-4E. Для решения задач противовоздушной обороны использовались 35 истребителей "Мираж", 24 "Барак" (копии французского "Миража", производившиеся в Израиле), 18 "Супер-Мистер" .

ВВС Сирии к началу боевых действий располагали 180 истребителями МиГ-21, 93 МиГ-17, 25 истребителями-бомбардировщиками Су-7б и 15 Су-20. На вооружении войск ПВО имелось 19 дивизионов зенитно-ракетных комплексов С-75М и С-125М, а также три зенитно-ракетных бригады ЗРК "Квадрат" (экспортный вариант ЗРК "Куб"). Действия ВВС и ПВО Сирии курировались советскими военными советниками. Правда, по словам советника по боевому применению начальника Центрального командного пункта войск ПВО и ВВС Сирийской Арабской Республики, полковника К.В. Сухова, не всегда с пониманием ситуации и правильной оценкой противника. В своих воспоминаниях он, в частности, отмечал: "В подготовке ВВС имелись весьма серьезные недостатки. Существовала излишняя централизация управления и, как следствие, недостаточное доверие командирам авиабригад.

Летный состав часто перемешался из части в часть, в результате чего в эскадрильях отсутствовали постоянные боевые расчеты, особенно в звене и паре. Командиры, летный состав и расчеты КП слабо знали особенности противника. Обладая неплохими навыками пилотирования, сирийские летчики имели неудовлетворительную тактическую, а многие и огневую подготовку. К сожалению, в этом большая доля вины лежит на наших советниках командиров эскадрилий, бригад и даже управления ВВС и ПВО, которые тоже недостаточно знали противника и не смогли выработать эффективную тактику борьбы с ними" .

Не все благополучно было и при подготовке средств ПВО. Полковник К.В. Сухов по этому поводу замечает:

"Формирование зенитно-ракетных войск (ЗРВ) закончилось менее чем за месяц до начала войны, поэтому подразделения достигли только удовлетворительного уровня подготовки. Боевые расчеты не успели освоить сложные виды стрельб (по скоростным и высотным целям, в сложной радиопомеховой обстановке, в условиях применения противником противорадиолокационных ракет типа "Шрайк" и различных ловушек). Не была закончена программа обучения и не достигнута слаженность расчетов КП. Практически не отработано взаимодействие ЗРВ с истребительной авиацией. Не полностью завершилось оборудование основных, запасных и ложных позиций" . Впоследствии эти недостатки были использованы сирийским руководством при обвинениях СССР в поставках устаревшей техники и недостаточной подготовке советских военных специалистов. При этом затушевывалась "мечущаяся" политика египетского президента, обращавшегося за помощью к Советскому Союзу в критический момент, когда на необходимую боевую работу уже почти не оставалось времени. Так, например, накануне войны сирийские летчики-истребители проходили специальную подготовку под руководством пакистанских инструкторов. По свидетельству полковника В.Бабича, "они достаточно хорошо освоили технику пилотирования МиГ-21 на режимах полета, близких к критическому", обучились многим приемам ведения одиночного и парного боя, которыми владели израильские пилоты . Однако это не уберегло их от ощутимых потерь. По американским данным, в октябре 1973 года ВВС Сирии потеряли 179 самолетов. Другие арабские страны-союзники, Египет и Ирак, соответственно 242 и 21 самолет (всего 442 единицы). При этом израильские ВВС потеряли 35 истребителей-бомбардировщиков "Фантом", 55 штурмовиков А-4, 12 истребителей "Мираж" и шесть "Супер-Мистер" (всего 98 единиц) .

Значительную трудность в ходе боевых действий сирийцы испытывали в добывании оперативной информации, касающейся намерений противника. Однако сирийские ВВС не имели на вооружении "чистого" самолета-разведчика, способного добывать такую информацию, и они вновь были вынуждены обратиться за помощью к Советскому Союзу. С этой целью из СССР на Ближний Восток был срочно переброшен отряд самолетов-разведчиков МиГ-25Р. О формировании первого отряда, направленного в Египет, вспоминает офицер 47-го отдельного гвардейского разведывательного авиаполка Николай Левченко:

"Утром 11 октября 1973 года 47-й ОГРАП был поднят по тревоге. Уже через пару часов на полковом Ан-2 из Шаталово были доставлены те немногие, кто не успел уехать в Шайковку для сборов по замене в Польшу. Была поставлена задача в минимально короткие сроки разобрать и подготовить к перевозке ВТА четыре МиГ-25, а также сформировать группу летного и технического состава численностью около 200 человек для спецкомандировки в одну из стран Ближнего Востока.

Поскольку многие из наших однополчан уже побывали "в одной из стран", то почти ни у кого не было сомнений – это снова Египет. А к вечеру следующего дня я узнал, что вместо Бжега мне предстоит лететь в Каир.

К этому времени уже был сформирован 154-й отдельный авиаотряд (ОАО) из 220 человек личного состава полка. И вечером того же дня курсом на Каиро-Уэст (с промежуточной посадкой на одном из аэродромов Южной группы войск в Венгрии) взлетел Ан-12 с передовой группой техсостава на борту во главе с инженером эскадрильи гвардии капитаном А.К. Труновым. Буквально вслед за ними пошли Ан-22 с разобранными МиГами на борту и с сопровождающим личным составом".

Первый боевой вылет группы был выполнен 22 октября 1973 года. Он проводился в сложных условиях – в режиме радиомолчания, без использования радиотехнических средств навигации, парой МиГов, пилотируемых Левченко и майором Уваровым. Истребители вышли на север, в сторону Александрии, где развернулись и направились на Синайский полуостров. Пройдя траверз озера Корун, разведчики, выполнив разворот, вернулись на свой аэродром.

Продолжительность полета составила 32 минуты. За это время было отсняты сотни аэрофотоснимков района боевых действий, из которых на земле был составлен фотопланшет. Увидевший через пару часов этот материал, начальник штаба египетской армии, по словам Левченко, заплакал – "планшет с пустынным пейзажем беспристрастно зафиксировал на светлом фоне песка черные следы гари и копоти от десятков сгоревших египетских танков, бронемашин, другой техники" .

Последний боевой вылет летчики 154-го ОАО совершили в декабре 1973 года. Тем не менее до мая 1975 года советский авиаотряд продолжал базироваться в Каиро-Уэсте и совершать тренировочные полеты над территорией Египта.

Назревавшая катастрофа на Сирийском фронте (особенно значительные потери авиационной техники и наземных средств ПВО) заставила президента Хафеза Асада в очередной раз запросить срочной помощи у Москвы. Поскольку поражение сирийцев не входило в планы Кремля, в кратчайшие сроки был организован воздушный мост, по которому в Сирию и Египет хлынул поток из Советского Союза. По данным генерала армии М. Гареева, только в Египет самолеты советской военно-транспортной авиации совершили около 4000 самолето-вылетов, доставив полторы тысячи танков и 109 боевых самолетов для восполнения серьезных потерь.

Вместе с техникой на Ближний Восток отправились и советские военнослужащие. Вот как описывал свою срочную командировку полковник Ю. Левшов: "Все началось рано утром 14 октября 1973 года. Меня, инженера службы ракетного вооружения части, вызвали в штаб округа к 7.00. Предупредили, что придется ехать за границу, срочно.

В установленное время я и еще несколько офицеров прибыли в штаб, где нас всех уже ждал командующий. Он и объявил свое решение: четверо из нас должны убыть в составе ремонтно-восстановительной бригады в Сирию для работы на зенитно-ракетных комплексах.

А при необходимости и участвовать в боевых действиях под Дамаском. Утром следующего дня мы уже были в Москве, где в Генеральном штабе формировалась команда в составе около 40 человек. В основном это были офицеры до 30 лет. Нам рекомендовали выслать домой все документы и считать себя членами профсоюза, которые выезжают в развивающиеся страны. После небольшого инструктажа о предстоящей работе и условиях службы нас отправили на один из подмосковных военных аэродромов, откуда вылетели в Венгрию.

Там с аэродрома, где базировались ВВС Южной группы войск, каждые 15-20 минут взлетал военно-транспортный самолет с грузом на борту. Маршрут полета: Венгрия – Сирия. Сначала самолеты садились прямо на полевые аэродромы для доставки техники и вооружения в район боевых действий. В дальнейшем – на стационарные аэродромы Голанских высот и Дамаска".

По прибытии в Сирию советских офицеров переодели в сирийскую форму без знаков различия и разместили в гостинице в центральной части Дамаска. На следующее утро офицеры отправились к месту службы, в зенитно-ракетный дивизион, дислоцировавшийся возле границы с Иорданией. Израильская авиация накануне нанесла по его позициям ракетно-бомбовый удар, поэтому взгляду советских военных предстала довольно удручающая картина: "После удара два дизеля в результате прямого попадания оказались вверх колесами. Все пусковые установки – черные от сажи, две разбиты вдребезги. Повреждены кабины управления. Почти половина позиции засыпана шариковыми бомбами и осколками".

Ремонтом поврежденной техники задачи советских офицеров не ограничились. Уже через несколько дней специалистам пришлось вступить в бой, непосредственно участвуя в отражении атак израильской авиации: "В первые недели ракеты не снимались с подготовки по 20-22 часа в сутки, так как подлетное время составляло 2-3 минуты. Атаки истребителей-бомбардировщиков наносились из-за гор. Ударная группа находилась считаные минуты в зоне огня и тут же уходила обратно за горы.

Вспоминаю такой случай. В одном из дивизионов в прифронтовой полосе мы проверяли настройку техники. В приемно-передающей кабине некачественно были настроены приемники, и наш инженер взялся за настройку (в случае пуска противорадиолокационного снаряда типа "Шрайк" это был смертник).

Командир дивизиона предупредил, что, по опыту, в ближайшее время могут показать ся израильские самолеты – только что пролетел разведчик, и сбить его не удалось.

Готовность комплекса к открытию огня – минуты. Старший группы порекомендовал ничего не трогать, но наш специалист пообещал сделать все четко и быстро, а в случае необходимости перейти на ручной режим поддержания частоты. Только он начал настройку, как старший лейтенант Омельченко закричал с КП, что, по данным разведки целей, начался удар по дивизиону, и бросился в кабину помогать офицеру наведения. В передающей кабине занервничали: как обеспечить стрельбу, когда идет настройка? И вдруг с КП докладывают, что по дивизиону пущены "Шрайки". Все, кто слышал это, сразу притихли. В кабине с расстроенным приемником инженер остолбенел. Пальцы не может оторвать от ручек настройки.

Старший нашей группы запрыгнул в кабину и вытолкнул оттуда ошалевшего от страха горе-специалиста. Сам же в считаные секунды настроил приемник на нужную частоту, обеспечил стрельбу комплекса. По цели была пущена ракета, а от "Шрайка" тактическим приемом удалось увернуться.

Старший лейтенант, пытавшийся настроить аппаратуру, через несколько дней стал заговариваться, и его срочно отправили в Союз" .

Однако успех войны решался все-таки на Южном (Синайском) фронте.

Ранним утром 14 октября египтяне перешли в мощное фронтальное наступление. Разразилось грандиозное танковое сражение, по масштабам не уступающее битве на Курской дуге времен Второй мировой войны. 1200 новейшим египетским танкам (не считая бронетехники моторизованной пехоты) противостояло до 800 единиц израильских М-60а1, М-48аЗ и "тиранов". В результате боев только за один день египтяне потеряли 270 танков и бронемашин, израильтяне – около 200.

На следующий день "ЦАХАЛ" предпринял попытку перехватить инициативу. 15 октября 18 израильских бригад (в том числе 9 танковых) при массированной поддержке авиации перешли в контрнаступление.

Спустя день они потеснили на правом фланге египетскую пехотную бригаду 2-й армии и прорвались в районе станции Хамса к Большому Горькому озеру. За трое суток израильские подразделения, переправившись на другой берег, захватили плацдарм и, накопив к 19 октября значительные силы – около 200 танков и несколько тысяч солдат мотопехоты под командованием генерала Ариэля Шарона, развернули наступление на север, северо-запад и юго-запад.

На четвертый день эта группировка, разбитая на небольшие отряды, уничтожая на своем пути командные пункты, узлы связи, подавляя зенитно-ракетные батареи, артиллерию и ликвидируя базы снабжения, подошла к городу Суэцу и практически блокировала 3-ю египетскую армию. Правда, в весьма сложном положении оказались не только египтяне, но и сама израильская группировка. Если бы она потеряла коммуникации, то тысячи израильских солдат оказались бы в плену. В один из моментов группа египетских десантников, пробравшись к израильской переправе, уже готова была взорвать понтонные мосты, но… получила строгий запрет из Каира на осуществление этой операции.

В это же время по переправам уже велся артиллерийский огонь египетскими батареями. И вновь из Каира поступил приказ прекратить огонь. Загадки этих фактически предательских приказов раскрылись благодаря самому президенту Египта А. Садату. В конце 1975 года, беседуя в Каире с двумя советскими представителями, востоковедом Е. Примаковым и журналистом И. Беляевым, президент признал, что египетская армия вполне была в состоянии нанести удар по израильтянам на завершающем этапе войны. По его словам, у египетской армии был двойной перевес в артиллерии, танках и все необходимое, чтобы уничтожить израильскую группировку на западном берегу Суэцкого канала.

Египетская армия могла уничтожить части Ариэля Шарона, но не решилась это сделать. Анвар Садат испугался предупреждения, полученного в первые дни войны от Госсекретаря США Г. Киссинджера. Последний заявил президенту, что "если советское оружие одержит победу над американским, то Пентагон этого никогда не простит, и наша "игра" с вами (по возможному урегулированию арабо-израильского конфликта) будет окончена" . Вероятно, были и другие веские причины "покладистости" Садата. Есть сведения, что он был высокопоставленным "агентом влияния" ЦРУ. В феврале 1977 года газета "Washington Post" опублико вала материал о платежах ЦРУ различным деятелям на Ближнем Востоке.

В качестве одного из получателей фигурировал Камаль Адхам, бывший специальный советник короля Саудовской Аравии Фахта и связной ЦРУ. Газета называла его "стержневой фигурой в арабском мире". Многие предполагали, что часть денег, получаемых Камалем Адхамом от ЦРУ, от него шла именно Садату. Некий высокопоставленный источник, пожелавший остаться анонимным, подтвердил, что еще в 1960-е годы Адхам обеспечивал Садату, бывшему в то время вице-президентом, постоянный частный доход. И, наконец, американские спецслужбы были осведомлены о том, что Анвар Садат курил гашиш и временами страдал типичными для наркоманов приступами страха, граничившими с паранойей . Общественная огласка этого факта была не в интересах египетского лидера. Подробности же личной жизни президента, как и государственные секреты, американцам мог поставлять начальник разведки Садата генерал Ахмед Исмаил, долгие годы связанный с ЦРУ.

Таким образом, исход кампании с самого начала был предрешен. 23 октября Совет Безопасности ООН принял две резолюции 338/339, обязательные к выполнению воюющими сторонами, а 25 октября стало официальной датой окончания войны. Накануне Израиль попытался "притормозить" решения об окончании боевых действий, чтобы закрепиться на захваченных арабских территориях, но это встретило недовольство Госсекретаря Киссинджера. Вызвав израильского посла Диница, он заявил ему напрямую: "Передайте Меир, что если Израиль будет продолжать войну, то пусть больше не рассчитывает на получение военной помощи от США. Вы хотите заполучить 3-ю армию, но мы вовсе не собираемся из-за вас заполучить третью мировую войну!" . Для такого заявления были веские основания. 24 октября советское руководство предупредило "о самых тяжелых последствиях", которые ожидают Израиль в случае его "агрессивных действий против Египта и Сирии". По дипломатическим каналам Москва дала понять, что не допустит поражения Египта.

В телеграмме советского лидера Л.И. Брежнева, направленной Р. Никсону, отмечалось, что в случае пассивности американской стороны по урегулированию кризиса СССР столкнется с необходимостью "срочно рассмотреть вопрос о том, чтобы предпринять необходимые односторонние шаги" . Чтобы подкрепить свои слова делом, в СССР была объявлена повышенная боеготовность 7 дивизий воздушно-десантных войск. В ответ на это американцы объявили тревогу в ядерных силах. Страх оказаться между "двух жерновов" вынудил Израиль прекратить наступление и согласиться с резолюциями ООН. 25 октября состояние боевой готовности в советских дивизиях и американских ядерных силах было отменено. Напряжение спало, но, вероятно, именно в это время у советского руководства возникла идея уничтожения израильского атомного центра Димона в пустыне Негев. Для ее реализации были сформированы четыре боевые группы. Их подготовка проходила в учебном центре ТуркВО в Келиту, где диверсанты на макетах, воспроизводящих в натуральную величину ядерные объекты Димоны, отрабатывали операцию по их уничтожению. Тренировки продолжались более месяца, до тех пор, пока из Центра не поступила команда "Отставить!".

Уходя с захваченных территорий, израильские солдаты, по словам очевидцев, забирали с собой все, что могло пригодиться, включая домашнее имущество арабских жителей, разрушали здания. Так, по свидетельству корреспондента болгарской газеты "Работническо дело" Г. Калоянова, части "ЦАХАЛА", покидавшие сирийский город Эль-Кунейтра, провели пятидневную операцию по "уничтожению города". Его многие общественные здания были сначала взорваны динамитом, а затем "заглажены" бульдозером .

Однако военный успех достался Израилю дорогой ценой. "ЦАХАЛ" потерял примерно 3000 человек убитыми и 7000 ранеными (по израильским официальным данным – 2521 человека убитыми и 7056 ранеными) , 250 самолетов и свыше 900 танков. Арабы понесли еще большие потери – 28 000 человек убитыми и ранеными и 1350 танков. Тем не менее израильские жертвы пропорционально общей численности населения намного превзошли арабские потери .

Что же касается советских военнослужащих, участвовавших в "Октябрьской" войне, то кроме артиллеристов, специалистов ПВО, а также пехотных советников в рядах египетской и сирийской армий находились и советские летчики.

Нельзя не упомянуть и о боевой работе советских моряков, несших службу на кораблях 5-й эскадры ВМФ СССР. Они находились в Средиземном море, непосредственно в зоне военных действий. Причем в готовности немедленного применения оружия по противнику. Советские военные корабли выполняли конвоирование транспортов (танкеров), как советских, так и иностранных, в порты Сирии и Египта, эвакуацию советских граждан и иностранных туристов из этих стран и другие задачи. Всего в период войны в Средиземном море было сосредоточено от 96 до 120 боевых кораблей различного предназначения и судов Северного, Балтийского и Черноморского флотов, в том числе до 6 атомных и 20 дизельных подводных лодок. Часть дизельных подводных лодок была развернута в районах на маршрутах прохода советских конвоев с транспортами с задачей их противолодочной обороны. Среди них была подводная лодка "Б-130" под командованием капитана 2-го ранга В. Степанова, несшая боевое дежурство в районе юго-восточнее острова Кипр – западнее Хайфы. За успешное выполнение заданий по охране и обороне советских транспортов командир лодки В. Степанов был награжден орденом Боевого Красного Знамени .

Единственным известным случаем боевого контакта советских моряков с противником был эпизод с тральщиком "Рулевой" и средним десантным кораблем "СДК-39" Черноморского флота. Они были вынуждены открыть огонь по израильской авиации, пытавшейся воспрепятствовать заходу советских кораблей в сирийский порт Латакию. Боевых потерь при этом не имелось.

На Западе усиление советской Средиземноморской эскадры рассматривалось как признак того, что она может быть использована для поддержки советских регулярных войск, если они будут направлены в район конфликта. Такая возможность не исключалась. Заметим, что в критический для Египта момент в советском Генеральном штабе в срочном порядке отрабатывался вариант высадки в Порт-Саиде "демонстративного десанта" советской морской пехоты. Примечательно, но, по словам бывшего сотрудника оперативного управления Главного штаба ВМФ капитана 1-го ранга В. Заборского, в это время морских пехотинцев в составе 5-й эскадры не было. Полк еще только готовился к переброске в Средиземное море из Севастополя. В то же время большинство кораблей эскадры имели нештатные подразделения для действий в морском десанте на берегу. Подготовку они проходили в бригаде морской пехоты перед выходом на боевую службу. Командование силами высадки было возложено на командира 30-й дивизии (командный пункт – крейсер "Адмирал Ушаков"). В этой ситуации главнокомандующий ВМФ приказал сформировать на каждом корабле 1-го и 2-го ранга по роте (взводу) добровольцев-десантников и приготовить корабли и плавсредства для десантирования личного состава. Боевой задачей предписывалось зайти в Порт-Саид, организовать оборону с суши, не допустить захвата города противником. Оборону осуществлять до прибытия воздушно-десантной дивизии из Союза. Лишь в последний момент эта операция была отменена .

Здесь уместно вкратце остановиться на отношении некоторых социалистических стран к политике Советского Союза, проводимой во время арабо-израильской войны 1973 года.

Большая часть социалистических стран – союзниц СССР по Организации Варшавского договора поддерживала действия Советского Союза по организации помощи арабским странам. Страны, входящие в состав ОВД, не принимали участия в военных действиях, хотя значительное число военных специалистов из Болгарии, ГДР, Польши, Чехословакии находились в Египте и Сирии.

Болгария и Восточная Германия организовали на своей территории подготовку и обучение арабских военных кадров. Чехословакия поставляла арабским странам некоторые виды вооружений. Болгария разрешила использовать свое воздушное пространство советским транспортным самолетам, перевозящим оружие на Ближний Восток.

Югославия, хотя и не была участником ОВД, помогала арабским странам, через территорию Югославии осуществлялись полеты советских самолетов с оружием. СФРЮ сама продавала некоторые виды оружия странам антиизраильской коалиции.

Уже после окончания войны стало известно, что в боевых действиях на стороне Сирии планировалось участие кубинских частей. По словам заместителя начальника Политуправления РВС Кубы полковника Висенте Диаса, Сирия попросила Фиделя Кастро оказать ей помощь в боевых действиях против израильтян. Просьба была удовлетворена, и в страну в абсолютной секретности было переправлено 800 кубинских добровольцев-танкистов. Однако принять участие в боевых действиях они не успели: к этому времени уже было объявлено перемирие.

Тем не менее начиная с апреля 1974 года кубинские экипажи стали небольшими группами выдвигаться на передний край, где приняли участие в артиллерийских дуэлях с израильской армией .

Совершенно иным было поведение Румынии. Румынское правительство закрыло воздушное пространство страны для самолетов с военными грузами, следующими из СССР на Ближний Восток. Более того, СРР поставляла Израилю в ходе конфликта запасные части для ремонта техники советского производства, которая была захвачена израильтянами у арабских стран во время предыдущих военных действий. Израиль получал от Румынии не только запасные части, но и современные образцы компонентов оборудования, в частности, радиоэлектронного, советского производства, находившиеся на вооружении стран – участников ОВД.

На израильской стороне воевали американские части, подготовленные для ведения боевых действий в песках пустыни. По некоторым сведениям, солдаты этих частей имели двойное гражданство. Кроме того, по данным русского эмигрантского журнала "Часовой", в составе израильской армии находилось свыше 40 000 (?) кадровых американских военных .

В Средиземном море было сосредоточено около 140 кораблей и судов из состава 6-го флота ВМС США, из них 4 ударных (многоцелевых) авианосца, 20 десантных вертолетоносцев с корабельным соединением амфибийных (десантных) сил в 10-12 единиц, 20 крейсеров, 40 эсминцев и других кораблей.

Несмотря на официальную победу Израиля и его союзников, война "больно" ударила по экономике западных стран, в первую очередь США. На десятый день арабы без переговоров с импортерами наложили эмбарго на поставки нефти в США. Американский импорт из арабских стран сократился с 1,2 млн. баррелей в день почти до нуля. За считаные недели цена на сырую нефть выросла более чем в 4 раза – с 12 до 42 долларов за баррель. В результате в Америке возник дефицит топлива, а во всем мире – экономический спад. Из-за дороговизны топлива в северных районах США были закрыты многие госучреждения и школы, введен жесткий контроль за бензином. Была даже регламентирована заливка бензина в автомобили на заправочных станциях.

Кризис продлился недолго. В марте 1974 года в Вашингтоне прошел "Нефтяной саммит": арабы сняли эмбарго и увеличили добычу. Тем не менее цена на нефть с перерывами продолжала расти. По четным и нечетным номерам бензин наливали до 1976 года, а экономное "национальное ограничение скорости" в 90 км/час продержалось до 1995 года .

Разразившийся в результате эмбарго арабских стран Персидского залива "бензиновый кризис" наглядно показал уязвимость экономики Запада. Это, в свою очередь, послужило толчком к созданию антикризисной структуры, в частности в Америке – Министерства энергетики в 1977 году и стратегического нефтяного запаса в 1978 году.

Что же касается Советского Союза, то "бензиновый кризис" принес ему даже определенную выгоду. Повышение цен на нефть позволило СССР закупать зерно, сохранять прежний уровень военных расходов и еще более десяти лет подпитывать свою экономику.

В заключение очерка важно коснуться еще одного аспекта Войны Судного дня, связанного с изучением опыта ведения боевых действий сторон и применения ими современных видов вооружения. Этому аспекту уделялось значительное внимание как со стороны СССР, так и США.

Советская группа в составе 12 офицеров из всех родов войск была создана сразу же после начала боевых действий. Кроме изучения опыта войны, прибывшим из Москвы военным специалистам была поставлена задача собрать образцы новейшего оружия и техники противника. Первым "трофеем" группы стал израильский танк М-60 американского производства. Через неделю он был доставлен в Советский Союз (в Кубинку), а спустя еще две недели египетское командование получило материалы об испытаниях "американца", а также рекомендации по борьбе с М-60 в боевой обстановке. Другими "экспонатами" стали английский танк "Центурион", беспилотный самолет-разведчик американского производства и другие виды западного вооружения и техники. За выполнение этого задания руководитель группы адмирал Н.В. Илиев был награжден орденом Красной Звезды .

Аналогичная работа проводилась и американскими военными. Для этой цели по указанию начальника штаба СВ генерала Абрамса была создана специальная комиссия во главе с бригадным генералом Брэйдом. В ее задачи входило изучение особенностей форм и способов действий противоборствующих сторон в конфликте и, что самое важное, – формирование предложений относительно оптимизации развития сухопутных войск США по его итогам.

В результате работы комиссии была отмечена эффективность взятой египетскими войсками на вооружение теории общевойскового боя (разработанной в СССР) – использование пехотных подразделений с ПТУР в боевых порядках танковых частей и подразделений; активное и согласованное арабами многообразие средств ПВО, что лишало израильтян прогнозируемого подавляющего превосходства в воздухе и т.п.

Главный же вывод, сделанный американскими специалистами из анализа боевых действий на Ближнем Востоке в 1973 году, заключался в необходимости разработки национальной теории оперативного искусства .

Сразу же после окончания войны по решению ООН в конфликтную зону были направлены Чрезвычайные вооруженные силы (ЧВС-2), созданные под эгидой ООН. В их задачу входило наблюдение за выполнением условий перемирия в Палестине. Численность ЧВС составляла 300 офицеров, представлявших 17 стран. В результате настойчивой работы советской дипломатии по решению Совета Безопасности ООН в состав миротворцев были включены 36 военных наблюдателей от СССР (распоряжение Совета Министров СССР № 2746 от 21 декабря 1973 г.). Первая группа из 12 офицеров под руководством полковника Н.Ф. Блика (заместитель командира Кантемировской мотострелковой дивизии) приступила к выполнению миротворческой миссии в Египте, в зоне Суэцкого канала, 25 ноября . 30 ноября в Каир прибыли еще 24 советских военных наблюдателя. Среди прибывших было много опытных офицеров, некоторые из них побывали в разных странах, участвовали в боевых действиях и имели награды . 18 военных наблюдателей остались в Египте, а 18 наблюдателей убыли в Сирию.

С началом 1977 года СССР и США активизировали свои усилия по созыву Женевской конференции по комплексному урегулированию на Ближнем Востоке. Одновременно активизировалась деятельность и на "внутреннем фронте": Египет и Израиль стали тайно налаживать прямые контакты, подготавливая почву для сепаратной сделки. Показательно, что совершенно секретные контакты между Египтом и Израилем держались под полным контролем как в Москве, так и в Вашингтоне. Советская разведагентура могла в считаные часы добыть нужную информацию и передать ее Андропову, а затем и Брежневу. Кроме того, в Средиземном море постоянно курсировали три советских судна – "Кавказ", "Крым" и "Юрий Гагарин" с необходимым электронным оборудованием, "снимавшим" все радио- и телефонные разговоры на территории Египта, Израиля и других соседних стран.

1 октября 1977 года СССР и США подписали Заявление по Ближнему Востоку, в котором стороны определили дату созыва Женевской конференции (декабрь) и впервые, по настоянию Москвы, включили в документ пункт о правах палестинцев. Однако американский политический истеблишмент настоятельно порекомендовал пришедшей к власти администрации Картера придерживаться независимой от Кремля позиции. Ставка была сделана на союз между Бегином и Садатом. 17 сентября 1978 года Израиль и Египет при участии США подписали Дэвидские соглашения. 26 марта следующего года в Вашингтоне был заключен мирный договор между двумя странами. Начался вывод израильских войск с Синайского полуострова, который завершился в апреле 1982 года. Советский Союз, не желая оставаться простым наблюдателем в Ближневосточном вопросе, вынужден был сделать ставку на политических противников Египта: Ливию, Алжир, Южный Йемен, Ирак, ООП и Сирию.

Примечания:

Фронт национального освобождения Алжира был создан 10 октября 1954 года на совещании командиров пяти зон (вилайя) и представителя группы, находившейся в Египте. На этом же собрании было принято решение о формировании военного крыла Фронта – Армии национального освобождения (АНО). Костяком Фронта и АНО стали лидеры полувоенной Организации безопасности (или Специальная организация), возникшей в 1947 году, – Айт Ахмед, Бен Белла, Керим Белькасем, Бен Буланд и др. Организация безопасности, в свою очередь, была создана в 1946 году (руководитель Масали Хадж) на базе Движения за торжество демократических свобод

Хаждерес С. От Фронта Освобождения – к Фронту созидания // Проблемы мира и социализма. – 1975. – № 1, январь. – С. 83.

Локальные войны: история и современность / Под ред. И.Е. Шаврова. М., 1981.-С. 183.

Военно-исторический журнал. – 1974. № 11. – С. 76.

Ланда Р. Алжир сбрасывает оковы. М., 1961. – С 73

Аббас Фархат - родился 24 октября 1899 г. в семье зажиточного крестьянина в селении Шальма области Баборской Кабилии на северо-востоке Алжира. Учился во "франко-арабской" школе Тахера, потом – в Джиджелли, лицее Константины. Получил диплом бакалавра. В 1921-1923 гг. служил в военном госпитале, дослужился до звания сержанта. После службы в армии поступил на медицинский факультет Алжирского университета. В 1919 г. примкнул к ассимиляционистскому течению "франко-мусульман". В 1926 г. стал президентом Ассоциации студентов-мусульман университета Алжира, а в 1927 г. – президентом Ассоциации студентов-мусульман всей Северной Африки. В 1930 г. – вице-президент Национального союза студентов Франции. В 1930-е годы избирался в муниципалитет г. Сетифа, генеральный совет департамента Константины, финансовые делегации Алжира. Активно публиковался в газетах и журналах. Вступил в Федерацию туземных избранников (ФТИ). Как делегат ФТИ был введен в исполком Мусульманского конгресса. В 1938 г. создал Алжирский народный союз (АНС). Один из авторов "Манифеста алжирского народа" (1942 г.), провозглашавшего "признание права народов на самоопределение", "ликвидацию колонизации" и др. В сентябре 1943 г. был арестован за "подстрекательство" к неповиновению властям, но вскоре освобожден. 14 марта 1944 г. создал ассоциацию "Друзья Манифеста и свободы" в Сетифе, заявившую своей целью борьбу "с насилием и агрессией империалистических держав в Африке и Азии". В 1945 г. был вновь арестован за поддержку восстания против французских властей. После освобождения 16 марта 1946 г. создал Демократический союз Алжирского Манифеста. В середине 1950-х годов примкнул к Фронту национального освобождения (ФНО), поднявшего 1 ноября 1954 г. восстание. В апреле 1956 г. был введен в руководство ФНО, а в августе избран членом Национального совета алжирской революции (НСАР). 19 сентября 1958 г. возглавил Временное правительство Алжирской Республики (ВПАР), созданное в Каире. В 1961 г. на сессии НСАР (9-27 августа) был смещен с поста главы ВПАР и ушел в отставку. Несмотря на это, продолжал заниматься политической деятельностью. 20 сентября 1962 г. стал председателем Учредительного собрания Алжира. 13 августа 1963 г. подал в отставку в знак протеста против "сосредоточения власти в одних руках" и превращения представителей народа в "простых фигурантов". 3 июля 1964 г. был арестован как "враг социалистического выбора" и выслан в Сахару. 8 июня 1965 г. был освобожден, а в марте 1976 г., после подписания "Воззвания к алжирскому народу", вновь арестован. После освобождения в 1977 г. продолжал заниматься публицистической деятельностью, Скончался 24 декабря 1985 г.

В 1974 году Ибрахим Шахин, его жена Дина и двое детей были арестованы египетскими спецслужбами и преданы суду. В 1977 году, когда президент Анвар Садат готовился к поездке с мирной миссией в Израиль, глава семейства был повешен, а Дина с детьми освобождена и вскоре бежала вместе с ними в Израиль.

Перфилов Юрий Васильевич. Окончил Ленинградское высшее военно-инженерное училище, академию им. Куйбышева, адъюнктуру. Служил в Генеральном штабе, преподавал в Военной академии им. Куйбышева. В Египте был начальником группы военных инженеров, преподавал в Академии им. Насера. Полковник. В качестве советника (инженерные войска) участвовал в Октябрьской войне. Был награжден египетским орденом. После возвращения на родину получил звание генерал-майора.

Россия (СССР) в локальных войнах и военных конфликтах второй половины XX века. /Под ред. В.А. Золотарева. М., 2000. С. 200.

Израилю не удалось установить господство в воздухе, так как в Сирии была оперативно развернута с советской помощью современная система ПВО, за пультами управления которой нередко находились советские офицеры. Более того, сирийские летчики-истребители накануне войны прошли специальную подготовку под руководством пакистанских инструкторов и хорошо освоили технику пилотирования МиГ-21, в том числе ведения одиночного и парного – тактику, отработанную израильскими пилотами.

Каменогорский М. Тайны израильской бомбы // Независимое военное обозрение. 2004. № 11. С. 5.

Меир Г. Моя жизнь. Чимкент, 1997; Смирнов А. Арабо-израильские войны. М.,2003. С, 318.

Смирнов А. Арабо-израильские войны. М., 2003. С. 318.

"Бронеколлекция". 2003. № 2. С. 24.

Максаков Иван Михайлович. Родился 23 апреля 1940 г. на Украине. В 1957 г. окончил среднюю школу. В 1959 г. был призван на действительную воинскую службу. В 1962 г. поступил в Киевское высшее зенитное артиллерийское училище, которое закончил в 1967 г. До 1972 г. служил в КДВО. С 1972 по 1974 г. находился в командировке в Сирии. С 1974 по 1982 г. – преподаватель Смоленского ВЗАКУ, а в 1982-1984 гг. – Общевойсковой военной академии в Алжире. С 1984 по 1990 г. – заместитель начальника кафедры Смоленского высшего зенитно-ракетного училища. В 1990 г. уволен в запас. Полковник.

Максаков И. Командировка в Сирию. В кн. Интернационалисты. 2001. Смоленск. С. 213-214.

Исаенко А. По следам Лоуренса Аравийского. Записки военного наблюдателя ООН // Независимое военное обозрение. 2003, 1 августа. С. 8.

Ближневосточный регион перегружен конфликтами разного характера, силы и глубины - и с тысячелетними корнями, и возникшими буквально за последние годы. В них вовлечены главные капиталистические и местные родоплеменные объединения, разведывательные службы и таинственные религиозные общины, амбиции местных монархов и диктаторов и государственных мужей Запада. Последний случай - бомбардировка Йемена с одобрения США коалицией во главе с Саудовской Аравией. Речь идёт об очередном нарушении международного права: Совет Безопасности ООН не давал зелёный свет этой интервенции. Привыкший теперь уже нарушать международные законы Запад даже того не замечает: на одну войну больше - это ничего не меняет. Здесь конфликты пытаются разрешать средствами вооруженного насилия. Использование военной силы подменяет собой практически весь арсенал западной дипломатии и остаётся фактически единственным методом решения международных споров, исключая, естественно, случаи ядерных государств.

Кстати, национальная военная стратегия США от 2015 года подчеркивает необходимость противостоять ревизионистским государствам, которые бросают вызов международным нормам, а также боевым экстремистским организациям (БЭО), которые подрывают трансрегиональную безопасность. «Мы взаимодействуем с союзниками и партнерами в целях сдерживания, противодействия, а в случае необходимости и разгрома потенциальных государственных противников» .

«Для достижения этих целей вооруженные силы США проводят скоординированные операции по всему миру, осуществляют реформы институтов у себя дома, наращивают боевой потенциал, силы, средства и повышают боеготовность, необходимую для обеспечения победы в конфликтах, которые могут существенно различаться по размаху, силе и продолжительности. »

Ближний Восток практически всегда тяготел к вооруженному насилию. А природные богатства региона являются притягательной силой, как для США, так и стран ЕС.

О чем свидетельствует «Национальная военная стратегия Соединенных Штатов Америки 2015» , опубликованная Объединенным комитетом начальников штабов США. Основная тема доклада заключается в том, что «глобализация» и «демография» способствуют тенденциям, подрывающим военное превосходство США, а также их возможности для поддержания «международного порядка». Под видом укрепления мира и стабильности, в новой военной стратегии на самом деле просто планируется поддержание глобальной гегемонии Вашингтона в условиях роста геополитического влияния его главных соперников. «На Ближнем Востоке мы в полной мере поддерживаем безопасность Израиля и сохраняем верность концепции его качественного военного превосходства. Мы помогаем и другим важным партнерам в этом регионе в деле укрепления оборонного потенциала. Среди них такие страны как Иордания, Саудовская Аравия, Кувейт, Катар, Бахрейн, ОАЭ, Египет и Пакистан.»

Контроль над ресурсами остается ключевым фактором для США. Помимо поддержания долгосрочных обязательств по отношению к региональным союзникам, «не в последнюю очередь к Израилю», в докладе было освещено значение региона в стабилизации мировых цен на нефть. «Цена на нефть на Ближнем Востоке влияет на цену нефти, добываемой в США, из чего следует, что не будет каких-либо серьезных сбоев, которые могут стать причиной эффекта домино в мировой экономике».

Сегодня Ближний Восток клубок противоречий и нервов. Здесь никто не может твердо сказать, когда на этой земле воцарится мир. Развязки не видно.

На протяжении 1972 года, и на протяжении большей части 1973 года президент Египта Анвар Садат угрожал войной, если США не заставит Израиль принять резолюцию 242 - вывода израильских войск с территорий, оккупированных в 1967 году. В апреле 1973 Садат вновь предупредил, что он будет продлевать войну с Израилем, но эту угрозу он делал в 1971 году и 1972 году, и большинство наблюдателей относилось к этому скептически. Но гром грянул…

В 1973 году на Ближнем Востоке произошло событие мирового значения, проливающее свет на пути появления здесь Соединенных Штатов: разразился военный конфликт, в котором непосредственно участвовали Египет, Сирия и Израиль, - так называемая - "октябрьская война", война Судного дня (Йом Кипур -Yom Kippur) - самый святой день еврейского календаря.

Начало войны. У руля в Израиле, Египте и Сирии стояли:

Премьер-министр Израиля - Голда Меир. Израильские военные руководители: Моше Даян, Дэвид Элазара и Израиль Тал .

Президент Египта - Анвар Садат. Командующий главной армии - Египта Ахмад Исмаил Али .

Президент Сирии - Хафез аль-Асад и министр обороны - Мустафа Тлас .

Вот, что пишет посол СССР в Египте Владимир Виноградов (1970-1973):

«...3 октября я был у Садата в его частном доме неподалеку от нашего посольства. Он говорил о постоянных провокациях Израиля, о возможности вооруженного ответа: Египта на "большую провокацию", а дальше "будь, что будет". На мой вопрос, есть ли какие-либо соображения о времени и масштабах ответных действий, Садат ответил, что, если понадобится, он обязательно все сообщит "в свое время". Опять ничего конкретного он не сказал, однако попросил меня не выезжать из Каира, быть в пределах досягаемости по телефону. На следующий день я сообщил президенту о принятом Москвой решении отправить из Египта членов семей советских работников, попросил содействия в этом. В очень короткие сроки мы вывезли более 2700 советских детей и женщин, а также около тысячи членов семей сотрудников посольств и специалистов других социалистических стран. Отправляли, как правило, в Александрию на советские суда или по ночам, пока не был закрыт аэропорт, спецрейсами самолетов из Каира. В посольстве работал штаб по эвакуации. Эвакуация была произведена так, что не привлекла к себе ненужного внимания. Нам же пришлось спать по два-три часа в сутки. Не могу не отметить работу в те дни экономического советника Н.А.Лопатина, торгового представителя А.И.Лобачева, советника П.С.Акопова, первого секретаря В.Н.Юдина. 6 октября Садат, пригласив к себе во дворец Тахра, сообщил, что "ситуация находится в постоянном развитии". Израильские провокации усиливаются, и "можно ожидать событий" через... четыре часа. Он хотел бы, чтобы советский посол был рядом с ним, однако это невозможно, так как посол должен поддерживать связь с Москвой. И хотя Садат вновь уклонился от какой-либо конкретной информации, как мы ни пытались ее услышать, стало ясно: сегодня начнутся военные действия. Вот каким образом "в свое время" сообщил президент об этом важнейшем событии - менее чем за четыре часа до начала военных действий. Вот вам и обещание консультироваться!

Израильский танк и раненные солдаты на второй день Войны Yom Kippur против Сирии и Египта, октябрь 1973 .

… Военные действия вначале развивались успешно для египтян. 3а несколько часов они форсировали Суэцкий канал практически на всем протяжении и закрепились на его восточном берегу. Ранее на эту часть операции планировалось не менее суток. По расчетам, потери египетских войск, непосредственно участвовавших в форсировании канала, могли составить до одной трети, фактически они были порядка 10-15 процентов. Контратаки израильтян успеха не имели, да и сила их сопротивления была незначительна. Зенитно-ракетные комплексы египтян поставили непроницаемый барьер израильским самолетам, создали зенитный "зонтик" над своими войсками. А на земле с необычайно высокой точностью действовали противотанковые ракетные средства - "малютки"; израильтяне сразу же понесли громадные потери в танках. Отлично показали себя в жестких условиях раскаленной пустыни, находившиеся на вооружении египетской армии стрелковое оружие и самоходная техника.

Садат был в восторге от вооружения, постоянно в беседах со мной в самых искренних выражениях благодарил Советский Союз, восклицал: "Настанет время, и я расскажу о великой помощи советских братьев!" Но дело было не только в высоких качествах советской военной техники, показавшей свое превосходство над находившейся на вооружении у израильтян. Сказалась долголетняя кропотливая работа советских военных советников и технических специалистов, которые помогли сначала поднять на ноги разбитую и деморализованную в 1967 году египетскую армию, а затем хорошенько ее обучить.

6 октября Еврейский пост Судного дня был в разгаре. Да и мусульмане вроде тоже должны были не воевать, а отдыхать душой и молиться в свой священный пост Рамадан. Но арабы предпочли расквитаться за предыдущие поражения. Особенно унизительным был разгром 1967 года. Тогда война завершилась всего за шесть дней.

Командующий Южным военным округом Ариэль Шарон (на фото справа) и министр обороны Израиля Моше Даян на Синайском фронте во время Войны Судного дня в 1973 году

6 октября в 14.05 египетская артиллерия начала интенсивный обстрел израильских позиций. Одновременно авиация нанесла удары по линии укреплений Бар-Лева и целям в глубине Синайского полуострова. В то время израильтяне находились в состоянии частичной боевой готовности, так как по имеющимся у них сведениям арабы должны были атаковать только в 18.00. В тот же день артиллерия и авиация Сирии нанесли удары по израильским позициям на Голанских высотах, а наземная группировка перешла в наступление и продвинулась на 4-8 км севернее и южнее Кунейтры. Сирийские коммандос захватили гору Хермон. Но после введения в бой израильских резервов продвижение сирийцев замедлилось. Уже 7 октября сирийское командование приняло решение остановить наступление и перейти к обороне.

Основное наступление египетских войск продолжалось до 9 октября. Однако уже к исходу 9 октября израильтяне остановили наступление противника и пошли в контратаку. Через пять дней сирийцы были вынуждены оставить Голанские высоты. Арабские государства сразу обратились за помощью к союзникам, прежде всего к СССР. Десятки транспортных самолетов перебрасывали в регион сотни тонн оружия и боеприпасов. В свою очередь Тель-Авив попросил помощи у Вашингтона. Американские штурмовики и истребители прибывали в Израиль прямо из строевых частей. В период с 9 по 13 число израильтяне смогли перебросить резервные части и создать линию обороны на удалении 25-30 км от канала. На сирийском фронте в период с 8 по 12 октября осуществлялась перегруппировка сил с обеих сторон.

Решающим днем стало 14 октября. Сразу 70 израильских самолетов «Фантом» – почти все машины этого типа, имевшиеся у Тель-Авива, – попытались нанести массированный удар по объектам в самом Египте, в долине Нила. Однако арабские силы ПВО действовали как никогда слаженно. Меньше чем за час израильтяне потеряли 18 машин и не сумели выполнить поставленных задач. Но в то же время в контрнаступление на Синайский полуостров пошла мощная группировка израильских танков. Началась танковая битва, невиданная со времен Второй мировой войны.

В ночь на 16 октября египетский воздушный щит ПВО, не пропустивший «Фантомы», был уничтожен ударом с земли. Израильская авиация получила господство в воздухе. Спустя трое суток израильские танки форсировали Суэцкий канал. В Каире заговорили о мире.

На северном фронте в это время бои шли уже на территории Сирии. Утром 22 октября ООН предложила враждующим сторонам перемирие. Через два дня война закончилась. Три ближневосточные страны вернулись к довоенным границам, заплатив за это десятью тысячами убитых.

Когда танки Ариэля Шарона форсировали Суэцкий канал в районе Горьких озер, прошли по египетским тылам, уничтожая египетскую систему ПВО, и достигли шоссе Каир-Суэц, грозя Садату полным поражением, египетский президент решил применить свое новое оружие. 22 октября 1973 года президент Египта, получив согласие Москвы, приказал нанести ракетный удар. Целью были израильские переправы в районе Дефресуара. Когда три пусковые установки заняли стартовые позиции в окрестностях египетской столицы, уже стемнело, и в прозрачном звездном небе Каира был отчетливо виден не прекращающийся ни днем, ни ночью советский "воздушный мост" - идущие друг за другом на посадку транспортные Ан-12 и Ан-22 с техникой и боеприпасами для египетской армии.

Около 18.50 пусковые установки дали залп. Кнопки нажимали египетские офицеры. Около 19.00 радио Каира сообщило о вступившем в силу решении ООН о прекращении огня. Правда, это решение тут же было нарушено израильтянами, и лишь угроза непосредственного столкновения США и СССР, которые уже начали приводить в боевую готовность стратегические силы, заставила 25 октября остановить войну. Интересно, что Садат, так ловко столкнувший лбами двух мировых гигантов, всегда утверждал, что его ракеты "Аль-Кахир" ("Скад") - египетского производства.

24 - 25 октября израильские войска, несмотря на резолюцию СБ ООН от 22 числа, как уже говорилось выше, развивая успех, вышли на окраины Суэца, были высажены морские десанты, овладевшие Айн-Сухио и Рас-Абу-Дараг. И тогда советское правительство выступило с Заявлением о положении на Ближнем Востоке. В нем предупредили «правительство Израиля о самых тяжелых последствиях, которые повлечет продолжение его агрессивных действий». На Западе это расценили как прямую угрозу Израилю. Тем временем обстановка на Синае ухудшалась. И Садат вновь обратился к Советскому Союзу с просьбой о срочной присылке совместно с США воинских контингентов, а если США уклонятся, то президент просил Советский Союз действовать отдельно. Советское руководство не могло поверить, что Израиль может ослушаться Соединенных Штатов, поэтому сразу же возникли подозрения по поводу двойной игры, проводимой Никсоном - Киссинджером. С советской стороны было недвусмысленно и твердо заявлено американской администрации о готовности Советского Союза немедленно выполнить просьбу Египта.

В ответ на это Соединенные Штаты решили нажать на Израиль с целью недопущения разгрома 3-й египетской армии, чего и добивался Советский Союз, но что также было в интересах США. Как писал израильский журналист Мати Голан, чью книгу запретила цензура в Израиле, сославшись на публикацию в ней секретных сведений: «Он (Киссинджер) позвонил послу (Израиля) Диницу и сказал прямо и грубо: «Вы хотите 3-ю (египетскую) армию? А мы не собираемся вступать из-за вас в 3-ю мировую войну», - предупредил он Диница. Диниц мог передать миссис Меир (премьер-министру Израилия), что если война продлится как следствие израильских действий, то она может перестать рассчитывать на военную помощь от Соединенных Штатов».

24 октября вошло в силу второе перемирие. После этого ещё происходили отдельные столкновения вплоть до организации буферной зоны Чрезвычайными Вооруженными Силами ООН (UNEF). При посредничестве ООН удерживалось хрупкое перемирие, и в январе 1974 года израильтяне под ООНовским контролем согласились вывести войска с западного берега Канала.

Вот как описывает события Киссинджер в книге «Годы потрясений»: « ... В 3:07 утра в субботу 27 октября я получил известие от Хафиза Исмаила (помощник президента Египта по национальной безопасности - ред.), что Каир согласен на прямые переговоры между египетскими и израильскими военными представителями в ранге генерал-майоров "с целью обсуждения военных аспектов выполнения резолюций Совета Безопасности 338 и 339 от 22 и 23 октября 1973 года". Переговоры должны проходить под эгидой ООН на 101 километре дороги Каир-Суэц. Единственным условием будет "полное" прекращение огня, которое вступит в силу за два часа до встречи, которую предлагалось начать в 3:00 после полудня по каирскому времени в тот же день (субботу), а также пропуск конвоя с невоенным грузом для третьей армии под эгидой ООН и Красного Креста... При нашем посредничестве Израиль впервые был близок к прямым переговорам с арабами со времени провозглашения независимости Израиля. Он сохранял контроль над маршрутами снабжения третьей египетской армии, несмотря на то, что ООН практически единогласно настаивала на отводе Израилем войск на линию, где они находились 22 октября. И всего этого удалось добиться в обмен на разрешение единственному конвою проследовать с невоенным грузом.

Мы почти достигли целей нашей стратегии. Война закончилась и вместе с ней исчезла основная угроза позициям Америки на Ближнем Востоке. Мы стали стержневым элементом ближневосточной дипломатии. Египет начал движение в нашу сторону, побуждая другие радикальные режимы к пересмотру основ их политики. Садат ясно дал понять о своем намерении изменить курс - никакое другое объяснение не согласовывалось с его расчетливым сдержанным и дальновидным поведением. И все это было достигнуто в то время, когда мы поддержали наших друзей в Израиле во время войны и предотвратили их изоляцию.»

А вот как описывает события Владимир Виноградов, посол СССР в Египте, 1970-1973 г.г.: « 16 октября поступило неожиданное сообщение: пять-шесть израильских танков просочились на западный берег Суэцкого канала! Еще примерно за неделю до того, когда вырисовалась линия фронта на восточном берегу, мы обратили внимание на то, что между флангами, высадившиеся за каналом, существовал большой разрыв. Это означало, что фланги открыты для атак израильтян и те могут попытаться отрезать их от канала. Советских военных советников в египетской армии уже не было. Египетские военные на наши вопросы отвечали кратко: "Такова утвержденная диспозиция". Израильские танки под покровом ночи переправились на африканский (египетский) берег именно в месте этого разрыва. Садат объяснил нам, что эти танки - "диверсионная группа", они "обречены", даже почему-то сказал, что это "политический" (?) маневр израильтян.

Вечером 16 октября для консультаций с Садатом в Каир прибыл А.Н.Косыгин. В аэропорту, когда ждали его, я спросил советника президента по вопросам национальной безопасности Хафеза Исмаила о прорвавшихся танках. Он ответил, что этой "неприятной историей" занимаются военные и беспокоиться не следует. На самом деле, как выяснилось позднее, военные, ссылаясь на указания "сверху", не принимали никаких мер к ликвидации прорыва. Таким образом, положение теперь уже на обоих фронтах складывалось отнюдь не в пользу арабов. Египет, если даже и хотел, не мог помочь сирийскому фронту, где наступление израильтян с трудом было остановлено неподалеку от Дамаска... Косыгин и Садат обменивались мнениями и наедине, и в присутствии советского посла и помощника президента. Садат держался внешне дружественно, но упрямо отрицал какие-либо неблагоприятные изменения в военной обстановке, требовал каких-то "гарантий", касающихся дальнейших действий израильтян, их прорыв на западный берег канала вновь назвал событием незначительным, «политическим маневром».

После отъезда А.Н.Косыгина стали поступать еще более тревожные сведения. Израильтяне переправили на западный берег Суэцкого канала уже 30-40 танков, затем число их дошло до 150; захватили полевой военный аэродром, спешно расширяли свой плацдарм, особенно к югу, выбили важный пункт из сети египетской ПВО, прикрывавшей Каир и армии на восточном берегу канала. Большого сопротивления они не встречали.

В беседах с Садатом 19 и 20 октября мы настойчиво спрашивали его об этом прорыве. Ведь израильтяне уже начали строить насыпной мост через канал; на запад беспрепятственно шли все новые их воинские части. Об этом свидетельствовали аэрофотоснимки. Что думает предпринять президент? Садат с досадой отмахивался. Прорыв израильтян, говорил он, ничего не стоит с военной точки зрения, он имеет лишь политическое значение (опять!), советским друзьям не следует беспокоиться. Становилось все яснее, что президент скрывает свои намерения, а намерения эти весьма серьезны, коли ради них он жертвует жизнью тысяч египетских солдат и офицеров.

Примерно в 1 час 45 минут ночи на 21 октября меня поднял с постели телефонный звонок. Президент просил срочно прибыть во дворец Тахра. Мчались с В.Гулизаде по ночному Каиру, гадая, что на этот раз нас ждет. На встречу попалось несколько автоколонн, фары замазаны синей краской. Санитарные фургоны везли с фронта искалеченных людей. Многие из них умрут. 3а что?

… Вид у президента был неважный: помятый военный мундир с распахнутым воротом, лицо отражает усилия держаться спокойно, даже уверенно. Начал он по-английски: "В полночь военные пригласили меня за командный пункт. Доложили обстановку. После этого я принял решение немедленно пригласить вас. - Он сделал паузу, пыхнул трубкой, продолжал: - Я могу сражаться с Израилем, но не с Соединенными Штатами Америки. Египет не может противостоять США".

… После сложных советско-американских переговоров, которые американцы пытались преднамеренно тянуть, чтобы дать возможность израильским войскам глубже вклиниться в египетскую территорию и тем самым поставить Египет в еще более тяжелое положение, 22 октября Совет Безопасности ООН принял резолюцию 338 о прекращении огня не позднее чем через 12 часов. (Киссинджер настаивал на прекращении огня не позднее чем через 48 часов; встретившись с нашей твердой позицией, снизил время до 24 часов, затем согласился на 12). Во время переговоров мы поддерживали непрерывный контакт с Садатом, и результатом он был вполне удовлетворен.

Израильтяне, опираясь, видимо, на советы США, решили не считаться с этой резолюцией, продолжали наступать на западном берегу, особенно на юге - отрезали примерно сорокатысячную 3-ю египетскую армию на восточном берегу. Обстановка и в военном, и в политическом плане становилась необычайно сложной.

Последовавшие за 22 октября дни были заполнены взволнованными телефонными разговорами, встречами с Садатом, перепиской. Уже 23 октября Садат дважды обращался ко мне по телефону с официальной просьбой о срочном "советском военном вмешательстве" чтобы заставить Израиль выполнить решение Совета Безопасности.

Переговоры между Москвой и Вашингтоном привели к тому, что 24 октября была принята еще одна резолюция Совета Безопасности ООН - №339, вновь требующая немедленного прекращения огня и возврата сторон на позиции, существовавшие 22 октября. Израильтяне игнорировали и эту резолюцию. Их передовые части ворвались на окраины Суэца. Садат позвонил мне и сказал, что вновь официально обращается с самой настоятельной просьбой: сегодня же ночью прислать советские войска или наблюдателей, с такой же просьбой он обращается и к Никсону. Это обращение к СССР и США было продублировано по каирскому радио.

Положение было критическим. Советская сторона недвусмысленно и твердо заявила американской администрации о своей готовности немедленно выполнить просьбу Египта. В Вашингтоне и Тель-Авиве, видимо, поняли, что с Советским Союзом шутить нельзя, и израильтяне, как бы споткнувшись, мгновенно прекратили наступление... Так, Советский Союз вновь оказал неоценимую помощь Египту. Война была окончена.

Соединенные Штаты, желая скрыть провал, объявили тревогу на своих заморских военных базах, не спросив согласия и даже не информировав об этом правительства тех стран, где расположены базы. Садат, надо отдать ему должное, в разговоре со мной 25 октября с усмешкой назвал эти меры шантажом. А вообще в Египте, да и в других странах, мало кто обратил внимание на колокольный звон американцев. В свете фактов бледно выглядят утверждения Киссинджера, что именно эта (колокольная) решимость США принудила Советы "отступить". Позднее, во время одного из приездов Киссинджера в Каир, я спросил, с какой стати была объявлена тревога на американских военных базах за границей, ведь никто не угрожал Соединенным Штатам. Киссинджер нехотя ответил: "Это у Никсона нервы не выдержали ".

Ясно, что "октябрьская война" 1973 года была задумана не как шаг к освобождению оккупированных территорий и справедливому миру на Ближнем Бостоне. Это был способ проникновения США на Ближний Восток, теперь уже под маской миротворцев, "честны: брокеров". Высокое качество вооружения, хорошая подготовка египетских войск и их моральный дух, неожиданные даже для Садата, или поражение Израилю, во всяком случае, не в "запланированных" масштабах. Небольшое, так сказать, "контролируемое" поражение Израиля нужно было американцам, чтобы выглядеть его "спасителями". Но им нужна была и тяжелая ситуация для Египта, чтобы сыграть и тут аналогичную роль. Этой двойной цели послужил казавшийся тогда странным прорыв израильских войск через Суэцкий канал на африканскую территорию Египта в ста километрах от Каира. Он был и своего рода наказанием Египту за излишнюю активность его вооруженных сил. Так жертвовали жизнями в политической игре.

Следует отметить, что 24 октября советское руководство предупредило Израиль «о самых тяжёлых последствиях» в случае его «агрессивных действий против Египта и Сирии». Одновременно Леонид Брежнев послал Ричарду Никсону срочную телеграмму, в которой заверил американскую сторону, что в случае её пассивности по урегулированию кризиса СССР столкнётся с необходимостью «срочно рассмотреть вопрос о том, чтобы предпринять необходимые односторонние шаги». Была объявлена повышенная боеготовность 7 дивизий ВДВ, а в ответ в США была объявлена тревога в ядерных силах. Этот «обмен любезностями» завершился тем, что израильские войска прекратили наступление, и 25 октября состояние повышенной боевой готовности в советских дивизиях и американских ядерных силах было отменено.

Необходимо отметить, что война усилила напряженность в холодной войне между двумя ядерными сверхдержавами, Соединенные Штаты и Советский Союз.

Напомним, что Египет и Сирия были поддержаны непосредственно вооруженными силами из Ирака и Иордании, а также они были поддержаны Советским Союзом и рядом арабских государств, включая Ливию, Марокко, Саудовской Аравии и Ливане.

Уроки войны. Израильское политическое и военное руководство не было готово к войне. И Египту, и Сирии удалось застать израильтян врасплох. Это израильские разведслужбы игнорировали все явные признаки того, что война уже на пороге, и буквально за день до ее начала сделали заявление о том, что существует, "бесконечно малая вероятность начала военных действий со стороны Египта и Сирии". Это они объявили стягивание сирийских и египетских войск к израильской границе всего-навсего маневрами. Да и сама Голда Меир проигнорировала даже тайное сообщение иорданского короля Хусейна о готовящейся войне и отбыла с рабочим визитом в Австрию.

В результате этой поразительной неготовности израильская армия в первые три дня войны несла огромные потери. Ситуация была настолько сложной, что Моше Даян то намеревался обратиться к нации, чтобы сказать страшную правду, то настаивал на применении неконвенционального оружия. Однако, как первое, так и второе категорически запретила Голда Меир. И Голда оказалась права. На пятый день войны началось мощное контрнаступление израильских войск. Израильские танки остановились в 35 километрах от Дамаска. Только на Голанских высотах сирийцы потеряли около 900 танков. Еще через 4 дня десантные части дивизии генерала Ариэля Шарона форсировали Суэцкий канал и отрезали от тыла 3-ю египетскую армию.

Победа Израиля не вызывает сомнения, однако, и счет за нее был велик: 2688 убитых солдат , 7 тысяч раненых, израильские ВВС не досчитались 120 самолетов, бронетанковые войска 800 танков.

Например, в 1973 г. в ВВС Израиля было 4 эскадрильи «Фантомов». Самые тяжёлые потери понесла 201-я эскадрилья («Первая») – 14 самолётов. Из 28 лётчиков и штурманов 7 погибли, 14 попали в плен.

В ходе войны 1973г (а также в 1982г) Израиль захватил большое количество ПЗРК "Стрела-2" и принял их на вооружение. Долгое время этот комплекс был единственным типом ПЗРК в Израиле, и лишь к 1979 г на вооружении появились американские ПЗРК "Рэдай", а в 1989 г - ПЗРК "Стингер".

Не простившая себе эти потери премьер-министр Голда Меир через несколько месяцев после окончания войны ушла в отставку. Ее преемником стал Ицхак Рабин.

Во время войны Судного дня ВМС оказались единственными, кто не понес потерь на начальной стадии военных действий.

Подготовленная с помощью советских военных операция по форсированию канала стала успехом для Египта и стратегическим поражением для Советского Союза. В результате войны 1973 года часть Синая Садат все-таки себе вернул, и, завоевав этот плацдарм, он получил козыри для последующего торга с Израилем.

Он понял также, что полного отказа Израиля от Синая могут добиться только США, поскольку Советский Союз потерял свое влияние на еврейское государство из-за разрыва дипломатических отношений после Шестидневной войны 1967 года. Мирный договор между Израилем и Египтом был подписан в 1979 году в американской резиденции Кемп-Дэвид, а не на подмосковной правительственной даче в Завидово.

Итак, для Советского Союза война 1973 года стала тактическим успехом без стратегических достижений.

Интересно отметить, что, как и в 1967 г., египетские власти постарались сделать всё возможное, чтобы сам факт разгрома их армии не стал понятен широким массам. Но в этот раз они превзошли самих себя: с тех пор в Каире в день начала войны ежегодно проводится парад в честь... победы над Израилем в 1973 г. (а большинство простых египтян убеждены, что египетские войска взяли Иерусалим и Тель-Авив и т. п.)

Война 1973 года была самой напряженной из всех арабо-израильских войн. Армии Сирии и Египта были отброшены далеко назад: на севере израильские танки спустились с Голанских высот и находились в 35 километрах от Дамаска, а на юге армия А. Шарона форсировала Суэцкий канал, окружила египетскую армию и остановилась на шоссе, ведущем к незащищённому Каиру, в 70 километрах от египетской столицы.

Начались переговоры, закончившиеся через год подписанием соглашений о разъединении сил - но не об установлении мира. После нее Израиль и Египет вступили в полосу дипломатических переговоров, которые окончились 26 марта 1979 года подписанием мирного договора. По этому договору Израиль выводил свои войска с территории Синайского полуострова.

Конфликт был разрешен, и все постарались побыстрее о нем забыть. Однако ближневосточная проблема так и не была разрешена.

В период войны 1973 г., Израиль реализовал возможность по использованию ядерного шантажа, чтобы вынудить Генри Киссинджера и президента США Ричарда Никсона осуществить крупномасштабные переброски по воздуху военной техники и снаряжения для вооруженных сил Израиля. Израильский посол Симха Диниц, находившийся в период кризиса в Вашингтоне довел в соответствующей форме до американского руководства следующее: «Если воздушные переброски в Израиль не начнутся немедленно, то я буду знать, что США изменяют своему слову…, и... мы должны будем сделать очень серьезные выводы из всего этого».

Эта война была войной противотанковых средств и средств противовоздушной обороны. В ходе войны впервые были применены боевые вертолеты против танков. Вертолеты огневой поддержки применялись израильскими войсками, как в качестве самостоятельных тактических групп, так и в качестве высокоманевренного противотанкового резерва в звене батальон-бригада. По оценке зарубежных специалистов, они показали себя мощным средством борьбы с танками. К примеру, 14 октября 1973 г. 18 машин израильтян, применив ПТУР, уничтожили половину египетской танковой бригады, следовавшей к перевалу Митла.

По мнению специалистов, при организации обороны от ударов вертолетов необходимо обязательно предусмотреть меры, обеспечивающие:

Создание маловысотного радиолокационного поля, функционирующего в сочетании с визуальной и другими видами разведки;

Четкое управление всеми активными средствами ПВО;

Создание специальных группировок ПВО;

Поддержание зенитных подразделений в установленных степенях готовности;

Быстрый маневр боевыми вертолетами, оснащенными ракетами класса "воздух-воздух", на требуемые направления.

За рубежом пришли к выводу, что решение задачи надежного прикрытия войск на поле боя и на марше от ударов вертолетов может быть достигнуто за счет широкого применения зенитных самоходных установок, имеющих высокую мобильность, боевую готовность, скорострельность (600-2500 выстр/мин) и малое время реакции (6-12 с), способных двигаться непосредственно в боевых порядках, вести разведку воздушного противника в движении и стрельбу по нему с ходу или с коротких остановок. Поскольку дальности пуска ПТУР, которыми оснащаются вертолеты, возрастают, то для успешной борьбы с ними требуются ЗСУ возможно большего калибра. Кроме того, прослеживается тенденция создания специальных ЗРК, способных вести борьбу с винтокрылыми машинами, а также идет непрерывное совершенствование и оснащение войск переносными зенитными ракетными комплексами. Для реализации достоинств ЗРК и ЗА в одной установке создаются гибридные системы, оснащенные зенитными пушками и зенитными управляемыми ракетами. Иностранные военные специалисты считают, что только комплексное использование мобильных ЗРК и ЗАК, штурмовиков и вертолетов, вооруженных ракетами класса "воздух-воздух", и четкая координация действий всех сил и средств позволят эффективно бороться с боевыми вертолетами. По сути, ЗРПК "Тунгуска" - воплощение этой концепции.

Серьезное внимание, уделяемое сегодня в передовых странах мира всему, что связано с вертолетами и борьбе с ними, еще раз подтверждает вывод о том, что боевые вертолеты являются важной составляющей современного общевойскового боя. Здесь уместно привести выдержку из мемуаров Маршала Советского Союза Георгия Жукова: "Война показала исключительное и первостепенное значение ПВО страны. Надежная ПВО способна отразить удары противника особенно в начале войны, создать не только благоприятные условия для вступления в войну вооруженных сил, но и дает стране возможность более организованно перестроиться на военные рельсы, не говоря уже о том, что не будет серьезно поколеблено моральное состояние народа... Тяжкое горе ожидает ту страну, которая окажется неспособной отразить удар с воздуха".

Естественно, существенно возросли требования к системе ПВО и взгляды на ее применение. Ясно, что страна без ПВО – беззащитна, и ее участь может быстро быть решена, поэтому не случайно продолжается непрерывный поиск повышения эффективности ПВО.

Война Судного дня, называемая также Октябрьской, началась 6 октября 1973 года в самый священный день еврейского календаря — праздник День искупления (Йом-киппур). Вместе с Египтом против Израиля выступила Сирия.

Интересно отметить, что точная дата наступления была определена двумя президентами лишь 4 октября (за два дня до начала боевых действий) в строжайшей тайне. Американская разведка оставалась в неведении до самого начала войны, а разведывательный отдел при Генеральном штабе ЦАХАЛа (АМАН) получил информацию о начале операции «Шарара» («Искра») только 6 октября в 4.30 утра — за 18 с половиной часов до ее начала. В то же время сведения о планируемом египетско-сирийском нападении на Синайский полуостров отделу стали известны еще в сентябре 1973 года. Эти данные поступили от семьи Шахинов, завербованных израильтянами еще в 1968 году*. Однако израильская разведка проигнорировала их**.

Что же касается советской разведки, то она узнала об этом в день принятия решения египетским и сирийским президентами — 4 октября.

Накануне войны жены немногих советских офицеров (главным образом преподавателей) и нефтяников, находившихся в Египте, были срочно эвакуированы на родину. Вот как описывает этот эпизод Антонина Андреевна Перфилова — жена начальника группы военных инженеров полковника Ю.В. Перфилова14, преподававшая в Каире русский язык:

«Вечером я работала. Неожиданно за мной заехала машина генерала Дольникова. Шофер отвез меня домой. Там меня ждал мой муж и уже уложенные в чемодан вещи. Муж сообщил мне, что я в связи со сложившейся ситуацией уезжаю в Москву, а он остается. Все это было неожиданно и непонятно. Но никто ничего не объяснял. Только на аэродроме Юра часа в два ночи, буквально перед самым отлетом, сказал, что завтра начнется война. Нас, жен офицеров и некоторых нефтяников, посадили в самолет. Это был, как потом говорили, личный самолет Л.И. Брежнева. Приземлились мы на военном аэродроме в Киеве. Оттуда тех, кто жил в Москве, на небольшом, но комфортабельном самолете перебросили на подмосковный аэродром в Чкаловске, а затем на машинах развезли по домам. Это было в октябре, а уже в феврале я вновь вернулась в Египет»*.

В 14.00 арабы начали мощнейшее наступление. Стартовые условия были не в пользу израильтян — 100-километровая линия Барлева на восточном берегу Суэцкого канала оборонялась только 2000 солдат (по другим данным — около 1000) и 50 танками. Час атаки был выбран с учетом солнцестояния в это время оно находилось на стороне египтян и «ослепляло» израильских солдат.

К этому времени в египетских вооруженных силах после отмобилизования насчитывалось 833 тыс. человек, 2 тыс. танков, 690 самолетов, 190 вертолетов, 106 боевых кораблей. Сирийская армия насчитывала 332 тыс. личного состава, 1350 танков, 351 боевой самолет и 26 боевых кораблей.

Израильские вооруженные силы на момент начала войны насчитывали 415 тысяч человек, 1700 танков, 690 самолетов, 84 вертолета и 57 боевых кораблей**.

Операция по прорыву израильской «непреодолимой» укреп-линии, разработанная советскими советниками, была проведена молниеносно. Сначала передовые ударные батальоны египтян переплыли неширокий канал на десантных лодках и катерах. Затем на самоходных паромах была переброшена техника, а по наведенным понтонным мостам переправлена основная группировка арабов. Чтобы проделать проходы в песчаном вале линии Барлева, египтяне использовали (опять-таки по рекомендации и при участии советских специалистов) гидромониторы. Этот метод размыва грунта был впоследствии охарактеризован израильской прессой как «остроумный».

Одновременно египтяне нанесли массированный бомбовый удар по восточному берегу канала. За первые 20 минут арабской авиацией, которой командовал будущий президент страны X. Мубарак, были уничтожены почти все израильские укрепления. Из-за неожиданности наступления и воцарившейся неразберихи обороняющиеся не смогли использовать важный оборонительный фактор линии Барлева — цистерны с нефтью, вкопанные в землю. При штурме укреплений горючий материал из емкостей должен был выливаться по специальным сточным желобам в канал. После поджога нефти перед штурмовыми группами неприятеля вырастала огненная стена.

После прорыва линии Барлева и организации переправ на восточный берег Синая вступила передовая египетская группировка, насчитывавшая 72 тысячи (по другим данным — 75 тысяч) солдат и 700 танков. Ей противостояли только 5 бригад «ЦАХАЛА», вынужденных сражаться без своего обычного преобладания в технике и людях, без превосходства в воздухе и с ограниченной мобильностью*. Выиграть время до подхода резервов удалось лишь ценой значительных потерь. Так, например, 9 октября войсками 2-й египетской армии за 45 минут была полностью разгромлена 190-я израильская танковая бригада, а ее командир пленен. Главная роль в этом бою принадлежала батареям ПТУР «Малютка», которые поразили большее число бронецелей, чем танки Т-62.

В результате прорыва линии Барлева и разгрома израильских частей был открыт путь на Тель-Авив. Командующий фронтом Шмюэль Гонен, потеряв контроль над ситуацией, был вынужден передать командование Ариэлю Шарону. Дуайен (старший) советского военно-дипломатического корпуса в АРЕ адмирал Н.В. Илиев и посол В. Виноградов рекомендовали А. Садату воспользоваться успехом и продолжить наступление. Однако египетский президент не внял их советам, заявив: «У меня другая тактика. Пусть израильтяне наступают, а мы будем их бить»**. Возможно, это решение А. Садата спасло мир от третьей мировой войны. Во всяком случае, как стало известно позже, в эти критические дни премьер-министр Израиля Голда Меир отдала приказ подвесить ядерные авиабомбы к самолетам эскадрильи особого назначения*.

В сложившейся ситуации оставалась последняя надежда на помощь многолетнего партнера Израиля — Соединенных Штатов. «Я звонила послу Диницу в Вашингтон в любой час дня и ночи, — пишет в своих воспоминаниях Голда Меир. — Где воздушный мост с припасами для нашей армии? Почему он еще не действует? Как-то я позвонила в три часа утра по вашингтонскому времени, Диниц ответил: «Мне не с кем сейчас разговаривать, Голда, тут еще ночь». — «Мне все равно, который у вас час! —-вопила я в ответ Диницу. — Звони Киссинджеру немедленно, среди ночи. Нам нужна помощь сегодня. Завтра может быть поздно»**.

Вечером 12 октября в Израиль прибыл первый американский военно-транспортный самолет, и вскоре воздушный мост заработал во всю силу. Всего за период с 12 по 24 октября Армия обороны Израиля получила 128 боевых самолетов, 150 танков, 2000 ПТУРСов новейшего образца, кассетные авиабомбы и другие военные грузы общим весом в 27 тысяч тонн***.

Заметим, что советский воздушный мост в Дамаск и Каир был организован на два дня раньше. За короткое время было сделано около 900 вылетов. На борту самолетов Ан-12 и Ан-22 в страну доставлялись необходимые боеприпасы и военная техника. Основное же количество грузов шло морем, поэтому они стали прибывать к месту назначения лишь к концу войны.

В это же время на северном (сирийском) направлении развернулись не менее кровопролитные сражения. Боевые действия на Сирийском фронте начались одновременно с атакой линии Барлева на Синае. О предстоящем наступлении израильским командирам разведка донесла заблаговременно. Командир 77-го танкового батальона подполковник Кахалани в своих мемуарах пишет, что в 8 часов утра 6 октября он был вызван в штаб. Генерал Януш, командующий группировкой войск на границе с Сирией, сообщил прибывшим офицерам, что после полудня координированными по времени ударами сирийской и египетской армий начнется война. К 12.00 танки были готовы к бою: пополнены запасы горючего и боекомплекта, натянуты маскировочные сети, а экипажи заняли места по боевому расписанию. К слову сказать, сирийские командиры батальонов получили приказ о наступлении только в 12.00*.

Наступление началось атакой укреплений на Голанских высотах в районе Эль-Кунейтры силами трех пехотных и двух танковых дивизий и отдельной танковой бригады. (Аппарат советских военных советников в вооруженных силах Сирии возглавлял в этот период генерал-лейтенант танковых войск В. Макаров.) В каждой пехотной дивизии имелось по 200 танков. Сирийцам противостояли одна пехотная и одна танковая бригады, а также часть подразделений 7-й танковой бригады армии Израиля. В четырех батальонах 188-й танковой бригады насчитывалось 90— 100 танков (в основном «центурионы») и 44 105-мм и 155-мм САУ. Общее число израильских танков на Голанских высотах достигало 180—200 единиц.

Вот как описывает начало наступления советский военный специалист по артиллерийскому вооружению И.М. Максаков15, находившийся в это время в составе сирийской армии. «Наступило 6 октября. С утра в расположении бригады стояла настороженная тишина. Последовала команда: «В укрытие!» Загрохотали орудия, заухали реактивные установки, низко над землей пронеслась восьмерка штурмовиков СУ-20. Над расположением бригады они сбросили пустые топливные баки, послышались взрывы бомб. Грохот стоял невообразимый. В воздухе появилась авиация, началась артиллерийская и авиационная обработка переднего края обороны израильтян. Низко над землей прошли 15 вертолетов с десантом, который высадился на горе Джебель-Шейх (2814 м над уровнем моря). Она просматривалась с территории бригады и являлась высшей точкой Голанских высот. Минут через сорок вертолеты прошли в обратном направлении. Канонада не утихала. Бригада была готова к наступлению.

Через три часа после артподготовки соединения и части сирийской армии с тяжелыми потерями прорвали оборону, преодолели сильно укрепленный противотанковый ров и продвинулись на 5—6 километров в глубь Голанских высот. Ночью бригада совершила марш и с утра 7 октября вступила в бой. За боем довелось наблюдать из укрытия у КП бригады.

Горели танки, БТРы, автомобили (впоследствии поле, на котором происходило сражение, будет названо израильтянами «Долиной слез». — А.О.). В воздухе постоянно находилась авиация израильских и сирийских ВВС, прикрывали поле боя, штурмовали противника, вели воздушные бои. КП подвергся удару пары «Фантомов», один из них был сбит сирийской ракетой, пилот выбросился и спустился на парашюте, его захватили и доставили в штаб бригады»*.

К утру 7 октября максимальная глубина вклинивания сирийцев севернее и южнее Эль-Кунейтры достигла 10 км. Значительную роль в этом сыграло техническое преимущество сирийских танков советского производства Т-62 и Т-55, снабженных приборами ночного видения. Ожесточенные бои продолжались несколько дней. За это время, по словам И.Максакова, было уничтожено 26 израильских самолетов. К исходу дня 8 октября части 1-й танковой дивизии вышли к реке Иордан и Тибериадскому озеру, то есть к границам 1967 года. Однако подошедшее к израильтянам подкрепление (три танковые бригады генерала Дэна Ланера) остановило наступающих.
9 октября израильтяне перехватили инициативу и, несмотря на превосходство в воздухе сирийской авиации и сильную ПВО, нанесли бомбовый удар по Дамаску. Тем не менее в результате действий ПВО были сбиты 2 израильских самолета с американскими пилотами.

10 октября израильтяне перешли в контрнаступление и вышли на «линию перемирия», так называемую «Пурпурную линию», установленную ООН после войны 1967 года. В этот же день в войну вступили иорданские, иракские и саудовские формирования. Сирийская бригада, в которой находился И. Максаков, потеряв более 40% боевой техники и личного состава, в ночь на 11-е была выведена в район переформирования, а затем в резерв. За время боевых действий дивизион ПВО бригады уничтожил 7 израильских самолетов и потерял 3 зенитные установки. Всего же к 13 октября было уничтожено 143 израильских самолета, при сирийских потерях в 36 машин**.

Значительными с обеих сторон были и потери в живой силе и бронетехнике. Так, за четыре дня боев в 188-й резервной бригаде «ЦАХАЛА» выбыло из строя 90% офицеров. Только в сражении в «Долине слез» 7-я израильская бригада потеряла 98 (по другим данным — 73) «центурионов» из 150, но смогла уничтожить 230 сирийских танков и более 200 БТР и БМП***.

12 октября благодаря атаке иракской 3-й танковой дивизии наступление израильских войск было остановлено, а 20 октября противники заключили перемирие.

В обшей сложности в результате боев на Северном фронте Сирия и ее союзники потеряли, по разным данным, от 400 до 500 танков Т-54 и Т-55, а Израиль — около 250 (по израильским данным)*.

Не менее ожесточенные бои происходили и в воздухе, между сирийскими и израильскими ВВС. Напомним, что военно-воздушные силы Израиля к началу войны имели на вооружении 12 легких бомбардировщиков «Вотур», 95 истребителей-бомбардировщиков F-4E «Фантом», 160 штурмовиков А-4Е и Н «Скайхок», 23 истребителя «Мистер» 4А, 30 истребителей «Ураган», шесть самолетов-разведчиков RF-4E. Для решения задач противовоздушной обороны использовались 35 истребителей «Мираж», 24 «Барак» (копии французского «Миража», производившиеся в Израиле), 18 «Супер-Мистер»**.

ВВС Сирии к началу боевых действий располагали 180 истребителями МиГ-21, 93 МиГ-17, 25 истребителями-бомбардировщиками Су-7б и 15 Су-20. На вооружении войск ПВО имелось 19 дивизионов зенитно-ракетных комплексов С-75М и С-125М, а также три зенитно-ракетных бригады ЗРК «Квадрат» (экспортный вариант ЗРК «Куб»). Действия ВВС и ПВО Сирии курировались советскими военными советниками. Правда, по словам советника по боевому применению начальника Центрального командного пункта войск ПВО и ВВС Сирийской Арабской Республики, полковника К.В. Сухова, не всегда с пониманием ситуации и правильной оценкой противника. В своих воспоминаниях он, в частности, отмечал: «В подготовке ВВС имелись весьма серьезные недостатки. Существовала излишняя централизация управления и, как следствие, недостаточное доверие командирам авиабригад.

Летный состав часто перемешался из части в часть, в результате чего в эскадрильях отсутствовали постоянные боевые расчеты, особенно в звене и паре. Командиры, летный состав и расчеты КП слабо знали особенности противника. Обладая неплохими навыками пилотирования, сирийские летчики имели неудовлетворительную тактическую, а многие и огневую подготовку. К сожалению, в этом большая доля вины лежит на наших советниках командиров эскадрилий, бригад и даже управления ВВС и ПВО, которые тоже недостаточно знали противника и не смогли выработать эффективную тактику борьбы с ними»***.

Не все благополучно было и при подготовке средств ПВО. Полковник К.В. Сухов по этому поводу замечает:

«Формирование зенитно-ракетных войск (ЗРВ) закончилось менее чем за месяц до начала войны, поэтому подразделения достигли только удовлетворительного уровня подготовки. Боевые расчеты не успели освоить сложные виды стрельб (по скоростным и высотным целям, в сложной радиопомеховой обстановке, в условиях применения противником противорадиолокационных ракет типа «Шрайк» и различных ловушек). Не была закончена программа обучения и не достигнута слаженность расчетов КП. Практически не отработано взаимодействие ЗРВ с истребительной авиацией. Не полностью завершилось оборудование основных, запасных и ложных позиций»*. Впоследствии эти недостатки были использованы сирийским руководством при обвинениях СССР в поставках устаревшей техники и недостаточной подготовке советских военных специалистов. При этом затушевывалась «мечущаяся» политика египетского президента, обращавшегося за помощью к Советскому Союзу в критический момент, когда на необходимую боевую работу уже почти не оставалось времени. Так, например, накануне войны сирийские летчики-истребители проходили специальную подготовку под руководством пакистанских инструкторов. По свидетельству полковника В.Бабича, «они достаточно хорошо освоили технику пилотирования МиГ-21 на режимах полета, близких к критическому», обучились многим приемам ведения одиночного и парного боя, которыми владели израильские пилоты**. Однако это не уберегло их от ощутимых потерь. По американским данным, в октябре 1973 года ВВС Сирии потеряли 179 самолетов. Другие арабские страны-союзники, Египет и Ирак, соответственно 242 и 21 самолет (всего 442 единицы). При этом израильские ВВС потеряли 35 истребителей-бомбардировщиков «Фантом», 55 штурмовиков А-4, 12 истребителей «Мираж» и шесть «Супер-Мистер» (всего 98 единиц)*.

Значительную трудность в ходе боевых действий сирийцы испытывали в добывании оперативной информации, касающейся намерений противника. Однако сирийские ВВС не имели на вооружении «чистого» самолета-разведчика, способного добывать такую информацию, и они вновь были вынуждены обратиться за помощью к Советскому Союзу. С этой целью из СССР на Ближний Восток был срочно переброшен отряд самолетов-разведчиков МиГ-25Р. О формировании первого отряда, направленного в Египет, вспоминает офицер 47-го отдельного гвардейского разведывательного авиаполка Николай Левченко:

«Утром 11 октября 1973 года 47-й ОГРАП был поднят по тревоге. Уже через пару часов на полковом Ан-2 из Шаталово были доставлены те немногие, кто не успел уехать в Шайковку для сборов по замене в Польшу. Была поставлена задача в минимально короткие сроки разобрать и подготовить к перевозке ВТА четыре МиГ-25, а также сформировать группу летного и технического состава численностью около 200 человек для спецкомандировки в одну из стран Ближнего Востока.

Поскольку многие из наших однополчан уже побывали «в одной из стран», то почти ни у кого не было сомнений — это снова Египет. А к вечеру следующего дня я узнал, что вместо Бжега мне предстоит лететь в Каир.

К этому времени уже был сформирован 154-й отдельный авиаотряд (ОАО) из 220 человек личного состава полка. И вечером того же дня курсом на Каиро-Уэст (с промежуточной посадкой на одном из аэродромов Южной группы войск в Венгрии) взлетел Ан-12 с передовой группой техсостава на борту во главе с инженером эскадрильи гвардии капитаном А.К. Труновым. Буквально вслед за ними пошли Ан-22 с разобранными МиГами на борту и с сопровождающим личным составом».

Первый боевой вылет группы был выполнен 22 октября 1973 года. Он проводился в сложных условиях — в режиме радиомолчания, без использования радиотехнических средств навигации, парой МиГов, пилотируемых Левченко и майором Уваровым. Истребители вышли на север, в сторону Александрии, где развернулись и направились на Синайский полуостров. Пройдя траверз озера Корун, разведчики, выполнив разворот, вернулись на свой аэродром. Продолжительность полета составила 32 минуты. За это время было отсняты сотни аэрофотоснимков района боевых действий, из которых на земле был составлен фотопланшет. Увидевший через пару часов этот материал, начальник штаба египетской армии, по словам Левченко, заплакал — «планшет с пустынным пейзажем беспристрастно зафиксировал на светлом фоне песка черные следы гари и копоти от десятков сгоревших египетских танков, бронемашин, другой техники»*.

Последний боевой вылет летчики 154-го ОАО совершили в декабре 1973 года. Тем не менее до мая 1975 года советский авиаотряд продолжал базироваться в Каиро-Уэсте и совершать тренировочные полеты над территорией Египта.

Назревавшая катастрофа на Сирийском фронте (особенно значительные потери авиационной техники и наземных средств ПВО) заставила президента Хафеза Асада в очередной раз запросить срочной помощи у Москвы. Поскольку поражение сирийцев не входило в планы Кремля, в кратчайшие сроки был организован воздушный мост, по которому в Сирию и Египет хлынул поток из Советского Союза. По данным генерала армии М. Гареева, только в Египет самолеты советской военно-транспортной авиации совершили около 4000 самолето-вылетов, доставив полторы тысячи танков и 109 боевых самолетов для восполнения серьезных потерь.

Вместе с техникой на Ближний Восток отправились и советские военнослужащие. Вот как описывал свою срочную командировку полковник Ю. Левшов: «Все началось рано утром 14 октября 1973 года. Меня, инженера службы ракетного вооружения части, вызвали в штаб округа к 7.00. Предупредили, что придется ехать за границу, срочно.

В установленное время я и еще несколько офицеров прибыли в штаб, где нас всех уже ждал командующий. Он и объявил свое решение: четверо из нас должны убыть в составе ремонтно-восстановительной бригады в Сирию для работы на зенитно-ракетных комплексах. А при необходимости и участвовать в боевых действиях под Дамаском. Утром следующего дня мы уже были в Москве, где в Генеральном штабе формировалась команда в составе около 40 человек. В основном это были офицеры до 30 лет. Нам рекомендовали выслать домой все документы и считать себя членами профсоюза, которые выезжают в развивающиеся страны. После небольшого инструктажа о предстоящей работе и условиях службы нас отправили на один из подмосковных военных аэродромов, откуда вылетели в Венгрию.

Там с аэродрома, где базировались ВВС Южной группы войск, каждые 15—20 минут взлетал военно-транспортный самолет с грузом на борту. Маршрут полета: Венгрия — Сирия. Сначала самолеты садились прямо на полевые аэродромы для доставки техники и вооружения в район боевых действий. В дальнейшем — на стационарные аэродромы Голанских высот и Дамаска».

По прибытии в Сирию советских офицеров переодели в сирийскую форму без знаков различия и разместили в гостинице в центральной части Дамаска. На следующее утро офицеры отправились к месту службы, в зенитно-ракетный дивизион, дислоцировавшийся возле границы с Иорданией. Израильская авиация накануне нанесла по его позициям ракетно-бомбовый удар, поэтому взгляду советских военных предстала довольно удручающая картина: «После удара два дизеля в результате прямого попадания оказались вверх колесами. Все пусковые установки — черные от сажи, две разбиты вдребезги. Повреждены кабины управления. Почти половина позиции засыпана шариковыми бомбами и осколками».

Ремонтом поврежденной техники задачи советских офицеров не ограничились. Уже через несколько дней специалистам пришлось вступить в бой, непосредственно участвуя в отражении атак израильской авиации: «В первые недели ракеты не снимались с подготовки по 20—22 часа в сутки, так как подлетное время составляло 2—3 минуты. Атаки истребителей-бомбардировщиков наносились из-за гор. Ударная группа находилась считаные минуты в зоне огня и тут же уходила обратно за горы.

Вспоминаю такой случай. В одном из дивизионов в прифронтовой полосе мы проверяли настройку техники. В приемно-передающей кабине некачественно были настроены приемники, и наш инженер взялся за настройку (в случае пуска противорадиолокационного снаряда типа «Шрайк» это был смертник).

Командир дивизиона предупредил, что, по опыту, в ближайшее время могут показаться израильские самолеты — только что пролетел разведчик, и сбить его не удалось.

Готовность комплекса к открытию огня — минуты. Старший группы порекомендовал ничего не трогать, но наш специалист пообещал сделать все четко и быстро, а в случае необходимости перейти на ручной режим поддержания частоты. Только он начал настройку, как старший лейтенант Омельченко закричал с КП, что, по данным разведки целей, начался удар по дивизиону, и бросился в кабину помогать офицеру наведения. В передающей кабине занервничали: как обеспечить стрельбу, когда идет настройка? И вдруг с КП докладывают, что по дивизиону пущены «Шрайки». Все, кто слышал это, сразу притихли. В кабине с расстроенным приемником инженер остолбенел. Пальцы не может оторвать от ручек настройки.

Старший нашей группы запрыгнул в кабину и вытолкнул оттуда ошалевшего от страха горе-специалиста. Сам же в считаные секунды настроил приемник на нужную частоту, обеспечил стрельбу комплекса. По цели была пущена ракета, а от «Шрайка» тактическим приемом удалось увернуться.
Старший лейтенант, пытавшийся настроить аппаратуру, через несколько дней стал заговариваться, и его срочно отправили в Союз»*.

24 октября 1973 года боевые действия на Сирийском фронте были полностью прекращены. Однако успех войны решался все-таки на Южном (Синайском) фронте.

Ранним утром 14 октября египтяне перешли в мощное фронтальное наступление. Разразилось грандиозное танковое сражение, по масштабам не уступающее битве на Курской дуге времен Второй мировой войны. 1200 новейшим египетским танкам (не считая бронетехники моторизованной пехоты) противостояло до 800 единиц израильских М-60а1, М-48аЗ и «тиранов». В результате боев только за один день египтяне потеряли 270 танков и бронемашин, израильтяне — около 200.

На следующий день «ЦАХАЛ» предпринял попытку перехватить инициативу. 15 октября 18 израильских бригад (в том числе 9 танковых) при массированной поддержке авиации перешли в контрнаступление.

Спустя день они потеснили на правом фланге египетскую пехотную бригаду 2-й армии и прорвались в районе станции Хамса к Большому Горькому озеру. За трое суток израильские подразделения, переправившись на другой берег, захватили плацдарм и, накопив к 19 октября значительные силы — около 200 танков и несколько тысяч солдат мотопехоты под командованием генерала Ариэля Шарона, развернули наступление на север, северо-запад и юго-запад. На четвертый день эта группировка, разбитая на небольшие отряды, уничтожая на своем пути командные пункты, узлы связи, подавляя зенитно-ракетные батареи, артиллерию и ликвидируя базы снабжения, подошла к городу Суэцу и практически блокировала 3-ю египетскую армию. Правда, в весьма сложном положении оказались не только египтяне, но и сама израильская группировка. Если бы она потеряла коммуникации, то тысячи израильских солдат оказались бы в плену. В один из моментов группа египетских десантников, пробравшись к израильской переправе, уже готова была взорвать понтонные мосты, но... получила строгий запрет из Каира на осуществление этой операции.

В это же время по переправам уже велся артиллерийский огонь египетскими батареями. И вновь из Каира поступил приказ прекратить огонь. Загадки этих фактически предательских приказов раскрылись благодаря самому президенту Египта А. Садату. В конце 1975 года, беседуя в Каире с двумя советскими представителями, востоковедом Е. Примаковым и журналистом И. Беляевым, президент признал, что египетская армия вполне была в состоянии нанести удар по израильтянам на завершающем этапе войны. По его словам, у египетской армии был двойной перевес в артиллерии, танках и все необходимое, чтобы уничтожить израильскую группировку на западном берегу Суэцкого канала.

Египетская армия могла уничтожить части Ариэля Шарона, но не решилась это сделать. Анвар Садат испугался предупреждения, полученного в первые дни войны от Госсекретаря США Г. Киссинджера. Последний заявил президенту, что «если советское оружие одержит победу над американским, то Пентагон этого никогда не простит, и наша «игра» с вами (по возможному урегулированию арабо-израильского конфликта) будет окончена»*. Вероятно, были и другие веские причины «покладистости» Садата. Есть сведения, что он был высокопоставленным «агентом влияния» ЦРУ. В феврале 1977 года газета «Washington Post» опубликовала материал о платежах ЦРУ различным деятелям на Ближнем Востоке. В качестве одного из получателей фигурировал Камаль Адхам, бывший специальный советник короля Саудовской Аравии Фахта и связной ЦРУ. Газета называла его «стержневой фигурой в арабском мире». Многие предполагали, что часть денег, получаемых Камалем Адхамом от ЦРУ, от него шла именно Садату. Некий высокопоставленный источник, пожелавший остаться анонимным, подтвердил, что еще в 1960-е годы Адхам обеспечивал Садату, бывшему в то время вице-президентом, постоянный частный доход. И, наконец, американские спецслужбы были осведомлены о том, что Анвар Садат курил гашиш и временами страдал типичными для наркоманов приступами страха, граничившими с паранойей*. Общественная огласка этого факта была не в интересах египетского лидера. Подробности же личной жизни президента, как и государственные секреты, американцам мог поставлять начальник разведки Садата генерал Ахмед Исмаил, долгие годы связанный с ЦРУ.

Таким образом, исход кампании с самого начала был предрешен. 23 октября Совет Безопасности ООН принял две резолюции 338/339, обязательные к выполнению воюющими сторонами, а 25 октября стало официальной датой окончания войны. Накануне Израиль попытался «притормозить» решения об окончании боевых действий, чтобы закрепиться на захваченных арабских территориях, но это встретило недовольство Госсекретаря Киссинджера. Вызвав израильского посла Диница, он заявил ему напрямую: «Передайте Меир, что если Израиль будет продолжать войну, то пусть больше не рассчитывает на получение военной помощи от США. Вы хотите заполучить 3-ю армию, но мы вовсе не собираемся из-за вас заполучить третью мировую войну!»**. Для такого заявления были веские основания. 24 октября советское руководство предупредило «о самых тяжелых последствиях», которые ожидают Израиль в случае его «агрессивных действий против Египта и Сирии». По дипломатическим каналам Москва дала понять, что не допустит поражения Египта.

В телеграмме советского лидера Л.И. Брежнева, направленной Р. Никсону, отмечалось, что в случае пассивности американской стороны по урегулированию кризиса СССР столкнется с необходимостью «срочно рассмотреть вопрос о том, чтобы предпринять необходимые односторонние шаги»*. Чтобы подкрепить свои слова делом, в СССР была объявлена повышенная боеготовность 7 дивизий воздушно-десантных войск. В ответ на это американцы объявили тревогу в ядерных силах. Страх оказаться между «двух жерновов» вынудил Израиль прекратить наступление и согласиться с резолюциями ООН. 25 октября состояние боевой готовности в советских дивизиях и американских ядерных силах было отменено. Напряжение спало, но, вероятно, именно в это время у советского руководства возникла идея уничтожения израильского атомного центра Димона в пустыне Негев. Для ее реализации были сформированы четыре боевые группы. Их подготовка проходила в учебном центре ТуркВО в Келиту, где диверсанты на макетах, воспроизводящих в натуральную величину ядерные объекты Димоны, отрабатывали операцию по их уничтожению. Тренировки продолжались более месяца, до тех пор, пока из Центра не поступила команда «Отставить!».

Уходя с захваченных территорий, израильские солдаты, по словам очевидцев, забирали с собой все, что могло пригодиться, включая домашнее имущество арабских жителей, разрушали здания. Так, по свидетельству корреспондента болгарской газеты «Работническо дело» Г. Калоянова, части «ЦАХАЛА», покидавшие сирийский город Эль-Кунейтра, провели пятидневную операцию по «уничтожению города». Его многие общественные здания были сначала взорваны динамитом, а затем «заглажены» бульдозером**.
Однако военный успех достался Израилю дорогой ценой. «ЦАХАЛ» потерял примерно 3000 человек убитыми и 7000 ранеными (по израильским официальным данным — 2521 человека убитыми и 7056 ранеными)***, 250 самолетов и свыше 900 танков. Арабы понесли еще большие потери — 28 000 человек убитыми и ранеными и 1350 танков. Тем не менее израильские жертвы пропорционально общей численности населения намного превзошли арабские потери****.

Что же касается советских военнослужащих, участвовавших в «Октябрьской» войне, то кроме артиллеристов, специалистов ПВО, а также пехотных советников в рядах египетской и сирийской армий находились и советские летчики.

Нельзя не упомянуть и о боевой работе советских моряков, несших службу на кораблях 5-й эскадры ВМФ СССР. Они находились в Средиземном море, непосредственно в зоне военных действий. Причем в готовности немедленного применения оружия по противнику. Советские военные корабли выполняли конвоирование транспортов (танкеров), как советских, так и иностранных, в порты Сирии и Египта, эвакуацию советских граждан и иностранных туристов из этих стран и другие задачи. Всего в период войны в Средиземном море было сосредоточено от 96 до 120 боевых кораблей различного предназначения и судов Северного, Балтийского и Черноморского флотов, в том числе до 6 атомных и 20 дизельных подводных лодок. Часть дизельных подводных лодок была развернута в районах на маршрутах прохода советских конвоев с транспортами с задачей их противолодочной обороны. Среди них была подводная лодка «Б-130» под командованием капитана 2-го ранга В. Степанова, несшая боевое дежурство в районе юго-восточнее острова Кипр — западнее Хайфы. За успешное выполнение заданий по охране и обороне советских транспортов командир лодки В. Степанов был награжден орденом Боевого Красного Знамени*.

Единственным известным случаем боевого контакта советских моряков с противником был эпизод с тральщиком «Рулевой» и средним десантным кораблем «СДК-39» Черноморского флота. Они были вынуждены открыть огонь по израильской авиации, пытавшейся воспрепятствовать заходу советских кораблей в сирийский порт Латакию. Боевых потерь при этом не имелось.

На Западе усиление советской Средиземноморской эскадры** рассматривалось как признак того, что она может быть использована для поддержки советских регулярных войск, если они будут направлены в район конфликта. Такая возможность не исключалась. Заметим, что в критический для Египта момент в советском Генеральном штабе в срочном порядке отрабатывался вариант высадки в Порт-Саиде «демонстративного десанта» советской морской пехоты. Примечательно, но, по словам бывшего сотрудника оперативного управления Главного штаба ВМФ капитана 1-го ранга В. Заборского, в это время морских пехотинцев в составе 5-й эскадры не было.

Полк еще только готовился к переброске в Средиземное море из Севастополя. В то же время большинство кораблей эскадры имели нештатные подразделения для действий в морском десанте на берегу. Подготовку они проходили в бригаде морской пехоты перед выходом на боевую службу. Командование силами высадки было возложено на командира 30-й дивизии (командный пункт — крейсер «Адмирал Ушаков»). В этой ситуации главнокомандующий ВМФ приказал сформировать на каждом корабле 1-го и 2-го ранга по роте (взводу) добровольцев-десантников и приготовить корабли и плавсредства для десантирования личного состава. Боевой задачей предписывалось зайти в Порт-Саид, организовать оборону с суши, не допустить захвата города противником. Оборону осуществлять до прибытия воздушно-десантной дивизии из Союза. Лишь в последний момент эта операция была отменена*.

Здесь уместно вкратце остановиться на отношении некоторых социалистических стран к политике Советского Союза, проводимой во время арабо-израильской войны 1973 года.

Большая часть социалистических стран — союзниц СССР по Организации Варшавского договора поддерживала действия Советского Союза по организации помощи арабским странам. Страны, входящие в состав ОВД, не принимали участия в военных действиях, хотя значительное число военных специалистов из Болгарии, ГДР, Польши, Чехословакии находились в Египте и Сирии.

Болгария и Восточная Германия организовали на своей территории подготовку и обучение арабских военных кадров. Чехословакия поставляла арабским странам некоторые виды вооружений. Болгария разрешила использовать свое воздушное пространство советским транспортным самолетам, перевозящим оружие на Ближний Восток.

Югославия, хотя и не была участником ОВД, помогала арабским странам, через территорию Югославии осуществлялись полеты советских самолетов с оружием. СФРЮ сама продавала некоторые виды оружия странам антиизраильской коалиции.

Уже после окончания войны стало известно, что в боевых действиях на стороне Сирии планировалось участие кубинских частей. По словам заместителя начальника Политуправления РВС Кубы полковника Висенте Диаса, Сирия попросила Фиделя Кастро оказать ей помощь в боевых действиях против израильтян. Просьба была удовлетворена, и в страну в абсолютной секретности было переправлено 800 кубинских добровольцев-танкистов. Однако принять участие в боевых действиях они не успели: к этому времени уже было объявлено перемирие. Тем не менее начиная с апреля 1974 года кубинские экипажи стали небольшими группами выдвигаться на передний край, где приняли участие в артиллерийских дуэлях с израильской армией*.

Совершенно иным было поведение Румынии. Румынское правительство закрыло воздушное пространство страны для самолетов с военными грузами, следующими из СССР на Ближний Восток. Более того, СРР поставляла Израилю в ходе конфликта запасные части для ремонта техники советского производства, которая была захвачена израильтянами у арабских стран во время предыдущих военных действий. Израиль получал от Румынии не только запасные части, но и современные образцы компонентов оборудования, в частности, радиоэлектронного, советского производства, находившиеся на вооружении стран — участников ОВД.

На израильской стороне воевали американские части, подготовленные для ведения боевых действий в песках пустыни. По некоторым сведениям, солдаты этих частей имели двойное гражданство. Кроме того, по данным русского эмигрантского журнала «Часовой», в составе израильской армии находилось свыше 40 000 (?) кадровых американских военных**.

В Средиземном море было сосредоточено около 140 кораблей и судов из состава 6-го флота ВМС США, из них 4 ударных (многоцелевых) авианосца, 20 десантных вертолетоносцев с корабельным соединением амфибийных (десантных) сил в 10—12 единиц, 20 крейсеров, 40 эсминцев и других кораблей.

Несмотря на официальную победу Израиля и его союзников, война «больно» ударила по экономике западных стран, в первую очередь США. На десятый день арабы без переговоров с импортерами наложили эмбарго на поставки нефти в США. Американский импорт из арабских стран сократился с 1,2 млн. баррелей в день почти до нуля. За считаные недели цена на сырую нефть выросла более чем в 4 раза — с 12 до 42 долларов за баррель. В результате в Америке возник дефицит топлива, а во всем мире — экономический спад. Из-за дороговизны топлива в северных районах США были закрыты многие госучреждения и школы, введен жесткий контроль за бензином. Была даже регламентирована заливка бензина в автомобили на заправочных станциях.

Кризис продлился недолго. В марте 1974 года в Вашингтоне прошел «Нефтяной саммит»: арабы сняли эмбарго и увеличили добычу. Тем не менее цена на нефть с перерывами продолжала расти. По четным и нечетным номерам бензин наливали до 1976 года, а экономное «национальное ограничение скорости» в 90 км/час продержалось до 1995 года***.

Разразившийся в результате эмбарго арабских стран Персидского залива «бензиновый кризис» наглядно показал уязвимость экономики Запада. Это, в свою очередь, послужило толчком к созданию антикризисной структуры, в частности в Америке — Министерства энергетики в 1977 году и стратегического нефтяного запаса в 1978 году.

Что же касается Советского Союза, то «бензиновый кризис» принес ему даже определенную выгоду. Повышение цен на нефть позволило СССР закупать зерно, сохранять прежний уровень военных расходов и еще более десяти лет подпитывать свою экономику.

В заключение очерка важно коснуться еще одного аспекта Войны Судного дня, связанного с изучением опыта ведения боевых действий сторон и применения ими современных видов вооружения. Этому аспекту уделялось значительное внимание как со стороны СССР, так и США.

Советская группа в составе 12 офицеров из всех родов войск была создана сразу же после начала боевых действий. Кроме изучения опыта войны, прибывшим из Москвы военным специалистам была поставлена задача собрать образцы новейшего оружия и техники противника. Первым «трофеем» группы стал израильский танк М-60 американского производства. Через неделю он был доставлен в Советский Союз (в Кубинку), а спустя еще две недели египетское командование получило материалы об испытаниях «американца», а также рекомендации по борьбе с М-60 в боевой обстановке. Другими «экспонатами» стали английский танк «Центурион», беспилотный самолет-разведчик американского производства и другие виды западного вооружения и техники. За выполнение этого задания руководитель группы адмирал Н.В. Илиев был награжден орденом Красной Звезды*.

Аналогичная работа проводилась и американскими военными. Для этой цели по указанию начальника штаба СВ генерала Абрамса была создана специальная комиссия во главе с бригадным генералом Брэйдом. В ее задачи входило изучение особенностей форм и способов действий противоборствующих сторон в конфликте и, что самое важное, — формирование предложений относительно оптимизации развития сухопутных войск США по его итогам.

В результате работы комиссии была отмечена эффективность взятой египетскими войсками на вооружение теории общевойскового боя (разработанной в СССР) — использование пехотных подразделений с ПТУР в боевых порядках танковых частей и подразделений; активное и согласованное арабами многообразие средств ПВО, что лишало израильтян прогнозируемого подавляющего превосходства в воздухе и т.п.

Главный же вывод, сделанный американскими специалистами из анализа боевых действий на Ближнем Востоке в 1973 году, заключался в необходимости разработки национальной теории оперативного искусства**.

Сразу же после окончания войны по решению ООН в конфликтную зону были направлены Чрезвычайные вооруженные силы (ЧВС-2), созданные под эгидой ООН. В их задачу входило наблюдение за выполнением условий перемирия в Палестине. Численность ЧВС составляла 300 офицеров, представлявших 17 стран. В результате настойчивой работы советской дипломатии по решению Совета Безопасности ООН в состав миротворцев были включены 36 военных наблюдателей от СССР (распоряжение Совета Министров СССР № 2746 от 21 декабря 1973 г.). Первая группа из 12 офицеров под руководством полковника Н.Ф. Блика (заместитель командира Кантемировской мотострелковой дивизии) приступила к выполнению миротворческой миссии в Египте, в зоне Суэцкого канала, 25 ноября*. 30 ноября в Каир прибыли еще 24 советских военных наблюдателя. Среди прибывших было много опытных офицеров, некоторые из них побывали в разных странах, участвовали в боевых действиях и имели награды**. 18 военных наблюдателей остались в Египте, а 18 наблюдателей убыли в Сирию.

С началом 1977 года СССР и США активизировали свои усилия по созыву Женевской конференции по комплексному урегулированию на Ближнем Востоке. Одновременно активизировалась деятельность и на «внутреннем фронте»: Египет и Израиль стали тайно налаживать прямые контакты, подготавливая почву для сепаратной сделки. Показательно, что совершенно секретные контакты между Египтом и Израилем держались под полным контролем как в Москве, так и в Вашингтоне. Советская разведагентура могла в считаные часы добыть нужную информацию и передать ее Андропову, а затем и Брежневу. Кроме того, в Средиземном море постоянно курсировали три советских судна — «Кавказ», «Крым» и «Юрий Гагарин» с необходимым электронным оборудованием, «снимавшим» все радио- и телефонные разговоры на территории Египта, Израиля и других соседних стран.

1 октября 1977 года СССР и США подписали Заявление по Ближнему Востоку, в котором стороны определили дату созыва Женевской конференции (декабрь) и впервые, по настоянию Москвы, включили в документ пункт о правах палестинцев. Однако американский политический истеблишмент настоятельно порекомендовал пришедшей к власти администрации Картера придерживаться независимой от Кремля позиции. Ставка была сделана на союз между Бегином и Садатом. 17 сентября 1978 года Израиль и Египет при участии США подписали Дэвидские соглашения. 26 марта следующего года в Вашингтоне был заключен мирный договор между двумя странами. Начался вывод израильских войск с Синайского полуострова, который завершился в апреле 1982 года. Советский Союз, не желая оставаться простым наблюдателем в Ближневосточном вопросе, вынужден был сделать ставку на политических противников Египта: Ливию, Алжир, Южный Йемен, Ирак, ООП и Сирию.

Тэги:

). Цели Войны на истощение состояли в том, чтобы путем частых обстрелов, местных атак и вылазок привести к постоянной напряженности по всей линии противостояния египетских и израильских войск и тем подорвать дух израильской армии. Ответные действия Израиля включали воздушные налеты вглубь территории Египта, в результате которых Насер был вынужден просить Советский Союз о немедленной военной помощи. Таким образом, усилилась зависимость Египта от СССР, эскадрильи советских военных самолетов были размещены на территории Египта, тысячи советских военных инструкторов были прикреплены к разным подразделениям египетской армии. Однако потери Египта в первой половине 1970 г. были так велики, что Насер должен был согласиться на соблюдение прекращения огня. В первые же часы после того, как соглашение вступило в силу, египтяне продвинули свои ракетные установки на передовую линию, значительно укрепив таким образом свою противовоздушную оборону. СССР продолжил поставки усовершенствованной военной техники как Египту, так и Сирии. Египетские и сирийские части под руководством советских военных советников и инструкторов проводили учения по преодолению водных преград и прорыву линий израильских укреплений.

Преемник Насера, Анвар Садат, подвергся сильному внутри- и внешнеполитическому давлению. Он оказался не в состоянии достичь провозглашенного им скорого «освобождения» занятых Израилем египетских территорий. СССР, по-видимому, отказался принять на себя обязательство прямого военного вмешательства, следствием чего стало демонстративное удаление советских военных специалистов из Египта (1972).

Такое развитие событий было воспринято политическим и военным руководством Израиля как симптом слабости, присущей арабскому миру. Это привело к беспечности и пренебрежению военным потенциалом противника. В условиях создавшегося политического застоя арабские лидеры опасались падения существующих в арабских странах режимов и решились развязать войну против Израиля.

Расчет арабов базировался на ряде предпосылок: 1) внезапность нападения, для которого был избран Иом-Киппур, когда жизнь во всем Израиле почти полностью замирает; 2) максимальная координация военных действий на двух фронтах и поддержка, обещанная всеми арабскими странами; 3) четко ограниченные военные задачи: на южном фронте намечались переправа через Суэцкий канал и захват плацдарма на его восточном берегу; на северном фронте планировался захват Голанских высот и продвижение к озеру Киннерет ; 4) изменение международной политической конъюнктуры в пользу арабских стран в связи с ростом их экономической мощи и почти полной зависимости Западной Европы и Японии от арабской нефти. Было также принято во внимание ослабление политического влияния президента США Никсона в связи с Уотергейтским скандалом, в результате которого 9 августа 1974 г. под угрозой неминуемого импичмента Никсон досрочно ушел в отставку.

Информация о решении египетских и сирийских властей осуществить нападение на Израиль 6 октября 1972 г. стала известна советскому руководству не позднее чем за двое суток до начала войны. Сразу после этого началась эвакуация из Сирии и Египта семей дипломатов и сотрудников посольств СССР и других социалистических стран. Американская разведка по своим каналам также получала сведения о готовящемся нападении, но эта информация не была передана Израилю ни Москвой , ни Вашингтоном.

Израильская армия была застигнута врасплох, хотя и руководитель Службы внешней разведки Цви Замир (на основании информации, переданной ему накануне в ходе личной встречи в Лондоне с Ашрафом Маруаном, зятем Г. А. Насера), и начальник Генерального штаба Цах ала Давид Эл‘азар (на основании данных аэрофотосъемки расположения египетских сил в районе Суэцкого канала), и министр обороны Моше Даян (на основании информации о спешной эвакуации семей советских дипломатов из Египта и Сирии) осознавали, что вероятность нападения двух арабских стран на Израиль чрезвычайно высока. Вследствие этого впервые с момента окончания Шестидневной войны была объявлена третья (наивысшая) степень боеготовности. Тем не менее на состоявшемся утром 5 октября заседании правительства не было принято решение о мобилизации резервистов; правительство лишь уполномочило премьер-министра и министра обороны в случае необходимости принять такое решение. По мнению начальника Генштаба Д. Эл‘азара, Израилю следовало нанести превентивный удар, поскольку было ясно, что война неизбежна; он заявил, что военно-воздушные силы могут сделать это уже в полдень. Однако под давлением администрации США, опасавшейся повторения Шестидневной войны, премьер-министр Израиля Голда Меир не санкционировала этот шаг, направив при этом американскому руководству срочную телеграмму о беспрецедентной концентрации войск противника у израильских границ. Г. Меир заверила администрацию США, что у Израиля нет планов напасть на какие-либо арабские страны, но, если они нападут первыми, Израиль ответит всей мощью своих вооруженных сил (см. Государство Израиль. Вооруженные силы Израиля), о чем она просила известить арабских и советских руководителей. Однако все усилия по предотвращению нападения арабских армий на Израиль оказались тщетными.

Северный (сирийский) фронт

Сирийцы бросили в неожиданную для армии Израиля атаку одновременно с наступлением египтян (см. ниже) три моторизованные и две бронетанковые дивизии, насчитывающие до 1200 танков и около 45 тыс. солдат. Путь им преграждали израильские укрепления на Голанах, удерживаемые двумя бронетанковыми бригадами (около 180 танков и 4500 солдат). У сирийцев было более 300 самолетов советского производства. Преимущество сирийцев в воздухе основывалось, однако, на системе противовоздушной обороны - противовоздушных пушках и ракетах типа «Сам-2», «Сам-3» и «Сам-6». На 20 сирийских ракетных базах действовали 120 ракетных установок. Эта система, прикрывавшая атакующие дивизии, нанесла значительный урон израильской авиации, не ожидавшей встретить столь массированную оборону.

Военно-воздушные силы Израиля располагали 500 самолетами, среди которых было 100 «Фантомов» и 160 «Скайхоков». Однако израильская авиация вынуждена была действовать на двух фронтах - египетском и сирийском. На южном фронте ей предстояло отражать атаки египетских самолетов и прорываться сквозь систему противовоздушной обороны египтян, намного более сильную, чем сирийская.

Атака сирийцев началась в два часа дня в субботу, 6 октября. Ей предшествовал и ее сопровождал сильнейший артиллерийский обстрел. Израильский гарнизон на горе Хермон , то есть на важнейшей стратегической позиции, был захвачен врасплох и уничтожен сирийскими десантниками, доставленными на вертолетах.

Моторизованные дивизии сирийцев вышли на линию прекращения огня. Одновременно их бронетанковые дивизии атаковали израильские позиции вдоль всей этой линии. Израильские силы были вынуждены отступить в центре, удерживая при этом позиции на гористых флангах. К утру 7 октября передовые части сирийцев дошли до южной границы Голанских высот, откуда виден Иордан , то есть почти до тех укреплений, которые они занимали до июня 1967 г. Здесь они были приостановлены. (На севере сирийцы почти не пересекли линии прекращения огня.)

Атакующие сирийские танки и бронетранспортеры наткнулись на заранее укрепленные израильские позиции и попали под ураганный огонь с флангов. Потери атакующих сил были огромны. Около 800 сирийских танков подорвались на минных полях или пострадали от огня противотанковых орудий и бомбардировок с воздуха. Действия израильской авиации становились все более эффективными по мере того, как сирийцы, наступая, выходили из-под своего воздушного прикрытия. За 24 часа они потеряли около половины сил, брошенных в атаку. К этому времени начали прибывать мобилизованные израильские резервисты, и ситуация изменилась в пользу Израиля.

Южный (египетский) фронт

Египтяне начали наступление с артподготовки и воздушной атаки линии Бар-Лева (см. Хаим Бар-Лев), созданной в начале 1969 г. во время Войны на истощение, которая велась тогда в основном средствами артиллерии. Постепенно эта линия расширялась, и к моменту Войны Судного дня она состояла из 40 укреплений, представлявших собой глубокие железобетонные бункеры, покрытые сверху песком (часть их, однако, была оставлена еще до Войны Судного дня). Кроме того, в нее входила система из 20 укреплений второй линии, предназначенная для обеспечения глубины обороны. На линии Бар-Лева находилась неполная бригада резервистов в составе 600 человек и бронетанковая бригада, насчитывающая 240 танков. Помимо этого, в Синае находилась еще одна бронетанковая бригада.

С помощью специальных водяных пушек египтяне пробили высокие земляные насыпи, создав таким образом проходы для переброски оборудования, используемого при наведении мостов. Переправившись на восточный берег Суэцкого канала, египетские пехотные подразделения укрепились в нескольких точках и атаковали израильские укрепления на линии Бар-Лева.

Одновременно египетские десантники провели ряд отвлекающих маневров: нападение на нефтедобывающие установки в Абу-Рудайс, где они добились лишь частичного успеха, и атаку в Шарм-аш-Шейхе , которая была полностью отбита. Египетские самолеты и десантники атаковали также израильские узлы связи в северном районе Синайского полуострова.

Против двух израильских бригад - одной пехотной и одной бронетанковой, находившихся на линии Бар-Лева, - египтяне бросили три дивизии мотопехоты, распределив их между тремя участками, на которых происходило форсирование Суэцкого канала: южнее Кантары, севернее Исмаилии и южнее Горького озера. Вслед за ними на восточный берег канала переправились две египетские бронетанковые дивизии.

Укрепления в северном секторе линии Бар-Лева пали уже через несколько часов после начала наступления. Южные укрепления были окружены и отрезаны друг от друга, однако некоторым из них удалось продержаться почти неделю. Через канал переправлялись танки-амфибии типа «Т-76», при помощи которых были наведены понтонные мосты и спущены на воду плоты.

Израильская артиллерия обстреляла переправы, однако сама попала под ураганный огонь египтян. Самолеты израильских ВВС бомбили наведенные мосты и плоты. Но и они несли значительные потери от противовоздушных ракет. Таким образом, ни артиллерия, ни авиация Израиля не были в состоянии остановить форсирование канала. Они могли лишь несколько замедлить переправу, но это достигалось ценой тяжелых потерь в танках и самолетах.

Спустя 24 часа после начала наступления, на восточном берегу Суэцкого канала уже находились три египетские дивизии, в которых насчитывалось 500 танков. По плану эти дивизии должны были сплошным фронтом пройти 32 км вглубь Синайского полуострова, вдоль всего канала. Однако в действительности египтянам нигде не удалось углубиться более чем на 4–5 км. Занятая ими площадь была недостаточна для эффективного маневрирования крупными силами. Между египетскими частями, занявшими позиции на восточном берегу канала, был разрыв - участок в центральном районе на северном берегу Горького озера, которому в недалеком будущем суждено было сыграть решающую роль.

Израильское контрнаступление

В Синай тем временем начали прибывать израильские подкрепления, состоящие из частей резервистов. Израильская авиация продолжала атаковать противника, но было ясно, что на этот раз противовоздушная оборона египтян не позволит ей сыграть решающую роль, как это было в 1967 г.

Египетское командование, помня уроки Шестидневной войны, понимало, что форсировать Суэцкий канал нельзя без так называемого «воздушного зонта», прикрывающего наземные силы. Египетская армия вела себя крайне осторожно и не решалась выйти из-под прикрытия своей авиации. Египетское командование полагало, что намного выгоднее на этом этапе позволить израильским танкам атаковать, чем бросать свои силы в прорыв. Дальнейшее наступление египтян намечалось позже, когда будет подтянута система противовоздушной обороны.

8 октября израильские танки пошли на штурм. В одной из атак погибла целая бронетанковая рота из синайской бригады, а 9 октября та же судьба постигла батальон, сражавшийся в районе Кантары. Однако благодаря этим атакам египтянам не удалось продвинуть свои передовые позиции вглубь Синая.

На сирийском фронте 8 и 9 октября израильские войска перешли в контрнаступление. К вечеру 10 октября израильская армия, получившая подкрепление, отбросила врага за линию прекращения огня 1967 г., а 11 октября уже сражалась с сирийцами и двумя иракскими дивизиями на территории Сирии. 12 октября израильтяне заставили противника, понесшего большие потери в людях и технике, отступить на линии своих основных укреплений по шоссе, ведущему к Дамаску . Большие потери понесли и иракские дивизии, прикрывавшие отступление сирийцев. 13 октября Израиль почувствовал себя уже достаточно сильным, чтобы начать переброску военных ресурсов на синайский фронт. В тот же день израильские войска прорвали сирийские укрепления в районе Сасы в 40 км от Дамаска. Однако по соображениям главным образом международно-политического характера наступление было приостановлено 17 октября, если не считать ожесточенной битвы за вершину Хермона, которую израильские силы отвоевали 22 октября.

На южном фронте египтяне пришли к выводу, что события развиваются в желательном для них направлении, и послали на передовые позиции 500 танков. 14 октября египетская армия впервые вышла из-под прикрытия своей системы обороны, опирающейся на противовоздушные и противотанковые ракетные комплексы, и немедленно поплатилась за это. Потеряв около 200 танков, египтяне были отброшены назад. Попытка армии Египта на следующий день возобновить танковое наступление также провалилась, хотя и Израиль понес тяжелые потери. Между тем на передовых позициях начала с обычной высокой эффективностью действовать израильская авиация, которой больше не угрожали ракеты типа «Сам». С этого момента египетская армия перешла к обороне.

Израильские руководители обратились с просьбой о помощи к США сразу же после нападения арабских стран, однако лишь спустя неделю, 13 октября, Соединенные Штаты пустили в ход «воздушный мост», по которому в Израиль начали поступать самолеты, военное снаряжение и противотанковое оружие. Причем это произошло лишь после того, как президент Египта А. Садат отверг немедленное перемирие, которое к тому времени поддерживали руководители как СССР, так и США. Советский воздушный мост содействия арабским странам начал действовать с 10 октября, а возможно, и раньше.

Израильская атака началась вечером 15 октября севернее Горького озера, где между второй и третьей египетскими армиями образовался незащищенный проход. В операции принимали участие три танковые бригады. Одной из них было поручено для отвлечения внимания противника вступить в бой с силами второй армии, расположенными на противоположной стороне прохода. Вторая бригада должна была прикрывать район переправы и выполнять работы по наведению мостов. И наконец, третья танковая бригада форсировала Суэцкий канал на этом участке. В районе прорыва разгорелся ожесточенный бой. Египтяне атаковали с двух сторон, но было уже слишком поздно, и они не могли помешать израильской армии укрепиться на западном берегу канала.

На египетскую сторону переправились относительно небольшие израильские силы. Укрепившись там, они уничтожили множество батарей ракет типа «Сам». 17 октября туда переправилась целая бронетанковая бригада. Часть израильских сил повернула на север и начала наступать в направлении шоссе Исмаилия - Каир. Однако основной удар был направлен на юг. Закрепившиеся на небольшой территории части Цах ала представляли серьезную угрозу для тыла третьей египетской армии, расположенной на восточном берегу канала, и для города Суэца. Они вывели из строя противовоздушные установки, находившиеся в этом районе.

Соглашения о прекращении огня

Резкое изменение положения на фронте в пользу Израиля сразу же создало новую политическую ситуацию. Боясь полного разгрома арабских армий, СССР стал добиваться немедленного прекращения огня; председатель Совета министров СССР А. Косыгин находился в Каире с 16 октября и ежедневно встречался с А. Садатом. Правительство США, в свою очередь, также хотело избежать полного поражения арабских стран как в интересах детанта в отношениях с СССР, так и из-за опасения, что советские вооруженные силы вмешаются в войну, чтобы спасти арабские столицы от захвата израильскими войсками. Правительство СССР пригласило 20 октября государственного секретаря США Генри Киссинджера в Москву; 21 октября обе сверхдержавы внесли в Совет Безопасности ООН совместное предложение о немедленном прекращении огня. Предложение было принято единогласно (резолюция 338), и соглашение должно было вступить в силу 22 октября в 19 часов 52 минуты. Израиль и Египет приняли эту резолюцию, Сирия отклонила ее.

Израильские силы на египетском берегу Суэцкого канала остановили свое продвижение. Однако когда стало ясно, что египтяне нарушили соглашение о прекращении огня, израильтяне быстрыми темпами продолжили наступление. До 7 часов утра 24 октября израильские войска вышли к Рас-Адабис на берегу канала и перерезали шоссе, соединяющее город Суэц с Каиром, проникнув вглубь египетской территории на 30 км от Суэцкого канала.

Третья египетская армия оказалась в окружении на восточном берегу канала. Израильские войска, находясь на расстоянии 80 км от египетской столицы, могли теперь угрожать Каиру. Туда вела прекрасная шоссейная дорога.

Первым требованием Египта был отвод израильских войск к позициям, занимаемым 22 октября. 23 октября Совет Безопасности ООН принял резолюцию № 339, которая предписывала сторонам вернуть войска «на те позиции, которые они занимали в момент, когда прекращение огня вступило в силу». Президент Египта А. Садат обратился к Советскому Союзу с просьбой о срочном военном вмешательстве, утверждая, что «египетскую столицу уже окружают израильские танки». СССР привел в боевую готовность некоторые военные части для переброски на Ближний Восток, дав понять, что он готов на военное вмешательство, если Израиль откажется выполнить требование Совета Безопасности. В ответ на это утром 25 октября США объявили высшую боевую готовность всех частей своих вооруженных сил, и линия прекращения огня осталась в состоянии, зафиксированном 24 октября.

Арабские государства наложили эмбарго (конец 1973 г.; см. также бойкот антиизраильский) на поставку нефти США и некоторым странам Западной Европы, пытаясь таким образом заставить их оказать давление на Израиль. Последствием этого шага была декларация совета министров стран Общего рынка, поддержавшая позицию арабов. К тому времени почти все государства Африки разорвали дипломатические отношения с Израилем. Создавшееся политическое положение усилило зависимость Израиля от США. С другой стороны, по соглашению о прекращении огня под контролем Израиля оказались новые территории площадью 840 кв. км в Сирии и около 4,14 тыс. кв. км в Египте. Третья египетская армия, насчитывавшая 20 тыс. солдат и около 300 танков, была окружена. Сирийцы потеряли около 3,5 тыс. солдат убитыми и около 1,2 тыс. танков; 370 сирийских солдат попали в плен. Египетские потери - около 15 тыс. убитыми, 8 тыс. пленными и свыше тысячи танков. Израиль уничтожил большую часть египетского и сирийского военно-морского флота, и под фактическим контролем израильских военно-морских сил оказалась значительная часть Восточного Средиземноморья и вся северная часть Красного моря .

Война Судного дня была тяжелой травмой для Израиля. Стало ясно, что Египет теперь является гораздо более мощным противником, чем шесть лет назад, во время Шестидневной войны, и что союзнические отношения с США не могут гарантировать безопасность Израиля. Число погибших израильтян было настолько велико, что в стране был объявлен общенациональный траур. Потери Армии обороны Израиля в этой войне составили: 2552 военнослужащих убитыми, 800 танков и 115 самолетов.

Со вступлением в действие соглашения о прекращении огня между позициями израильских и египетских войск были установлены наблюдательные пункты сил ООН, и госсекретарь США Г. Киссинджер немедленно начал переговоры с Израилем и Египтом о размежевании сил. Египтяне вновь выдвинули требование о возвращении к позициям 22 октября, для того чтобы вывести из окружения свою третью армию. Израиль, однако, согласился только на доставку этой армии воды и медикаментов. Было решено, что представители израильской и египетской армий будут вести переговоры на 101-м километре по шоссе Каир - Суэц под председательством представителя ООН. 10 ноября воюющие стороны подписали соглашение из шести пунктов, которое сводилось к предоставлению возможности снабжения египетской третьей армии съестными припасами и договоренности о немедленном обмене пленными, начавшемся 15 ноября. 8301 египетский военнослужащий был обменен на 241 израильтянина.

До конца 1973 г. переговоры не привели к существенным результатам, и положение на фронте вновь стало весьма напряженным. Лишь 21 декабря в Женеве открылась мирная конференция по урегулированию конфликта на Ближнем Востоке под совместным председательством США и СССР. В конференции приняли участие Израиль, Египет и Иордания ; Сирия отказалась участвовать в ней. На первом открытом заседании участники разъяснили свои позиции, а затем была принята резолюция о продолжении военных переговоров между Израилем и Египтом.

18 января 1974 г. на 101-м километре шоссе Каир - Суэц было подписано соглашение о разъединении войск на Синайском фронте. Израиль обязался в течение шести недель вывести свои войска с территории Египта к западу от Суэцкого канала. В соответствии с соглашением, Египет имел право держать не более 7 тыс. солдат и 30 танков к востоку от канала, а Израиль такие же силы - к западу от перевалов Митла и Гидди. Между этими линиями должен был расположиться контингент чрезвычайных сил ООН сроком на шесть месяцев.

Стремясь сорвать переговоры об урегулировании конфликта, сирийцы вновь прибегли к тактике войны на истощение на северном фронте. Несмотря на большие потери Сирии вследствие ответных ударов Армии обороны Израиля, военные действия продолжалась до мая 1974 г. Всё это время СССР непрерывно снабжал Сирию военной техникой, советниками и инструкторами. Госсекретарь США Г. Киссинджер, пытаясь сблизить точки зрения Израиля и Сирии в обход Женевской конференции, использовал политику «челночной дипломатии» и совершил многочисленные визиты в столицы обеих стран. В стремлении Израиля к соглашению с Сирией существенным фактором стали сведения о пытках и убийствах израильских солдат в сирийском плену. В конце мая было достигнуто соглашение о разъединении войск, и сразу же после его подписания состоялся обмен пленными. По условиям соглашения Израиль вывел свои войска из анклава в Сирии, а также с территории разрушенного города Кунейтра на Голанских высотах. Между позициями враждующих армий были размещены 1250 солдат и офицеров ООН, которые по настоянию Сирии были названы наблюдателями. Это соглашение ознаменовало собой конец военных действий регулярных армий на обоих фронтах.

Последствия войны Судного дня

Война Судного дня доказала, что Армия обороны Израиля сохранила превосходство над армиями арабских стран как в отношении боевых качеств своих солдат, так и в уровне военного искусства командиров. Однако недооценка сил противника и внезапность его нападения наложили свой отпечаток на ход войны, особенно в ее начальной стадии, когда натиск огромных масс бронетанковых и пехотных частей поставил израильское командование перед сложными военными проблемами. Сразу же после войны некоторые военные специалисты утверждали, что танк и самолет теряют свое былое значение, но дальнейший тщательный анализ показал несостоятельность такого заключения. С военной точки зрения Израиль одержал крупнейшую победу, но взаимоотношения между сверхдержавами и экономический кризис, вызванный эмбарго на нефть со стороны арабских стран и резким повышением цены на нее, нейтрализовали значение этой победы. Это отразилось даже на политической линии традиционно дружественных Израилю государств Западной Европы и Южной Америки, несмотря на то, что общественное мнение в них по-прежнему было на стороне Израиля. Таким образом, возросла зависимость Государства Израиль от США, со своей стороны усиливших попытки улучшить отношения с арабскими странами.

Резкий перелом в представлениях о степени военного преимущества над арабскими государствами, тяготы экономического бремени войны и затруднения в хозяйственной жизни, связанные с огромными расходами на вооружение, привели к брожению в общественном мнении Израиля и к определенным сдвигам во внутриполитической жизни страны. Движения протеста, в особенности в среде демобилизованных солдат и офицеров, усилили оппозиционные партии и привели в конечном счете к отставке правительства Голды Меир. Была назначена особая следственная комиссия во главе с председателем Верховного суда Израиля Шим‘оном Агранатом , которой было поручено выяснить причины неудач в начале войны. Комиссия рассматривала только военные аспекты, не касаясь вопроса о политической ответственности. В отчете комиссии главная ответственность за военные неудачи возлагалась на начальника Генерального штаба Армии обороны Израиля Д. Эл‘азара и некоторых других офицеров. Под давлением общественного мнения в новое правительство Ицхака Рабина не вошел прежний министр обороны Моше Даян.

Война Судного дня, так же как и Шестидневная война, вызвала волну солидарности со стороны евреев во всем мире. В период военных действий усилилось добровольческое движение, оказавшее действенную помощь Израилю в разных областях хозяйства. Сборы в пользу Израиля достигли беспрецедентных масштабов. Демонстрации солидарности с Израилем состоялись во многих городах Америки и Западной Европы. В разгар войны число репатриантов из Советского Союза не только не сократилось, но даже выросло по сравнению с предшествовавшими ей неделями. Война Судного дня вновь доказала единство еврейского народа и солидарность еврейской диаспоры с Государством Израиль в час тяжелых испытаний.

КЕЭ, том: 1. Война Судного дня. Наступление сирийских военных сил. 6 октября 1973 г. Издательство «Карта». Иерусалим.