Кратко о потерях в Первой мировой войне можно сказать только то, что они были колоссальными. Людские, экономические, культурные. При этом потери понесли не только проигравшие страны, но и государства, считавшиеся победителями.

Германия

Наибольшие потери, кратко говоря, в Первой мировой войне, несомненно понесла Германия. Более 56% от числа мобилизованных, а это почти 7,5 миллионов человек, были убиты, ранены, либо пропали без вести в годы войны. Немалые потери были и среди мирного населения, связанные, в первую очередь, с голодом.
Значительно пострадала и экономика страны. Так объемы промышленного производства сократились по сравнению с довоенными более, чем на половину. Государство лишилось ¾ годовой добычи железной руды, четверти - каменного угля, более 30% - стали. Пострадала и финансовая система страны.
Согласно Версальскому договору, в котором Германия объявлялась главной зачинщицей войны, а потому должна была и нести за нее основную ответственность, бывшая кайзеровская империя также несла значительны территориальные, военные и финансовые потери.

Австро-Венгрия

Что касается людских потерь, то на фронт были мобилизованы около 9 миллионов жителей в возрасте от 15 до 49 лет. И более 50 % из них были убиты, ранены или же попали в плен.
Собственно, Австро-Венгрия по итогам войны прекратила свое существование, а ее территория была поделена между образовавшимися вместо нее странами и соседними государствами.
К потерям Австрии, занимавшей главенствующую роль в бывшей империи относятся территории Чехии (вошла в состав Чехословакии), Словении, Боснии, Герцеговины и еще части земель, отошедших вновь созданной Югославии. Кроме того, к Италии отошли южно-тирольские территории, а Галиция и Лодомерия - к Польше.

Османская империя

Столь же плачевными оказались и результаты Первой мировой войны для Османской империи. После окончания конфликта она исчезла с мировой политической карты, а ее территории были разделены между новыми государствами и странами-победителями.
Ну и, конечно же, сотни тысяч погибших и раненых, миллионы искалеченных жизней.

Россия

Итог Первой мировой войны для России был уникален. Она проиграла той стране, которая сама оказалась побежденной.
Людские потери России в Первой мировой войне, кратко говоря, оценивались в более 11 миллионов человек, что составило около 65% от числа призванных на фронт (стоит отметить, что по различным источникам эти цифры значительно разняться).
Серьезно пострадала и экономика страны. Падение объемов промышленного производства, прекращение работы крупных заводов и как следствие рост безработицы, продовольственная проблема и инфляция - все это было итогом военного конфликта, в который вступила империя за закате своего существования.
При этом в отличие от своих бывших союзниц, российская сторона не получила абсолютно никакого возмещения своих убытков, так как вышла из войны раньше, чем капитулировала Германия. А в результате сепаратного Брестского мирного договора, подписанного между Германией и большевиками, она еще и потеряла несколько своих территорий, на которых после капитуляции Центральных держав были образованы независимые государства.

Великобритания

Британская империя понесла самые большие экономические потери - более 24 миллиардов долларов США. Кроме того, ее внешний долг на конец войны превысил 850 миллионов в национальной валюте. При этом объем английской внешней торговли уменьшился почти в два раза по сравнению с довоенным.
Также была потеряна значительная часть военно-морского флота и почти половина торгового.
Однако еще более ощутимыми были людские потери. В сухопутных и морских боях страна потеряла около 3 миллионов человек. Правда, большая часть из них выжили, но были серьезно ранены и искалечены. При этом тела более полумиллиона британских солдат так никогда и не были обнаружены (затонувшие и пропавшие без вести во время сражений).

Франция

Французская территория, на которой с первых дней войны шли ожесточенные бои, также понесла огромные потери. Земли, на которых ничто не росло, разрушенные города, небольшие населенные пункты и предприятия. Всего было уничтожено более 900 домов и 10 тысяч предприятий. Общий ущерб был оценен в 200 миллиардов франков. Сократились не только объемы промышленной продукции, но и сельскохозяйственной. В несколько раз уменьшился и экспорт. При этом образовался внешний долг в сумме около 7 миллиардов американских долларов.
В ходе ожесточенных боев Франция потеряла по разным оценкам от 3 до 5 миллионов своих граждан убитыми, ранеными и попавшими в плен.

Степанов Александр Игоревич - кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института российской истории РАН.

В отечественной историографии советского периода проблемы исчисления суммарных демографических потерь населения России в годы глобальных военно-политических конфликтов - Первой (1914-1918) и Второй (1939-1945) мировых войн, а также так называемой «холодной войны» (1947-1991) - в силу известных политико-идеологических ограничений обычно представляли собой анализ данных официальной статистики о безвозвратных боевых потерях (т.е. количестве убитых и умерших от ран военнослужащих) и сведений о жертвах карательной политики нацистской Германии и ее союзников на временно оккупированной территории СССР. Косвенные же потери <…> обычно оставались на периферии научного интереса, игнорировались или значительно преуменьшались, что, в конечном итоге, привело не только к серьезным искажениям исторической правды, но и к существенным деформациям массового исторического сознания. Если спросить рядового россиянина, во что обошлось России ее участие в мировых военных конфликтах, то четкого и ясного ответа мы не получим. Не найдем мы его ни в учебниках по истории, ни в научной и справочной литературе, хотя у наших западных коллег потери их государств давно подсчитаны с высокой степенью точности и надежности, а имена практически всех участников войн, погибших в боях, увековечены в различных мемориалах, книгах памяти и т.д.

Взять такой расхожий пример, как динамика официальных данных о потерях населения СССР во Второй мировой войне: семь млн. человек - при Сталине, 20 млн. - при Хрущеве - Черненко, 27 млн. - при Горбачеве, 30-46 млн. - в некоторых последних изданиях . Аналогична ситуация наблюдается и при подсчете боевых потерь в годы Первой мировой войны: здесь цифры колеблются от 0,5 млн. до 4 млн. человек .

Но в действительности все эти данные отражают только небольшую часть реальных демографических потерь и служили в качестве научно-статистического прикрытия для различных политико-идеологических концепций, значительно преуменьшая огромный демографический урон, понесенный народами России в ходе мировых войн.

К решению рассматриваемого вопроса необходимо подходить конкретно-исторически, а не абстрактно-идеологически. Прежде всего следует определить хронологические и территориальные границы исследования и методы решения поставленной проблемы. Хронологические рамки: 1 августа 1914 г. - дата объявления Германией войны России и 11 ноября 1918 г. - дата фактического прекращения Первой мировой войны. Следует сразу оговориться, что хотя формально Советская Россия вышла из войны 3 марта 1918 г. в результате заключения сепаратного мирного Брест-Литовского договора, но фактически она находилась в состоянии войны, поскольку подвергалась дальнейшей агрессии со стороны Германии и ее союзников. Так, в апреле 1918 г. немецкие войска захватили Крым, в мае - Грузию, в сентябре турецкие войска - Баку. А на захваченной территории общей площадью свыше 1 млн. кв. км, где проживало 65-67 млн. человек, был установлен жестокий оккупационный режим, который обеспечивала оккупационная германо-австро-турецкая армия численностью в 0,8-1,5 млн. человек , хотя именно этого количества войск весной-летом 1918 г. не хватило германскому командованию для разгрома англо-франко-американских армий в ходе трех провалившихся наступательных операций на Западном фронте . Таким образом, наличие огромной оккупационной армии на Востоке Европы в немалой степени способствовало поражению Германии на Западном фронте. По меткому выражению Ю. Фельштинского, это был «мир, которого не было» . Территориальные рамки нашего исследования - границы Российской империи на середину 1914 г. и фактические границы РСФСР на 11 ноября 1918 г.

Чтобы определить реальные масштабы демографических потерь, необходимо построить и сравнить имитационно-прогностическую модель (демографическое развитие населения Российской империи на 11 ноября 1918 г. без учета фактора войны) с отражательно-измерительной моделью населения России в фактических границах, составленной на базе критического осмысления достижений предыдущих исследователей по исторической демографии. В ходе сравнения этих двух моделей получим наиболее вероятный вариант решения поставленной исследовательской задачи.

Построение имитационно-прогностической модели численности населения Российской империи в границах 1914 г. особых трудностей не вызывает. Достаточно численность населения на 1 января 1914 умножить на известный коэффициент естественного роста, рассчитанный по регрессивной шкале, поскольку при переходе от аграрного традиционного общества, к городскому, индустриальному этот коэффициент имеет тенденцию к понижению, а затем вычесть отрицательное сальдо от превышения эмиграции над иммиграцией в России за соответствующие годы. Согласно официальным данным Центрального статистического комитета (ЦСК) МВД России, общая численность населения на 1 января 1914 г. составляла 178 905,5 тыс. человек . Кроме того, в автономных частях Российской империи проживало: в Финляндии - 3277,1 тыс., в Хивинском ханстве, Бухарском эмирате и Урянхайском крае - около 3 млн. человек . Всего - около 185,2 млн. человек. К 11 ноября 1918 г., если бы не было войны и природных катастроф, в России проживало бы 195,2 млн. человек.

Следует отметить, что в советской историографии официальные данные ЦСК считались преувеличенными, хотя вплоть до 1916 г. они не подвергались серьезной научной критике. Известно, что в России первая и вторая всеобщие переписи населения, соответствующие научным стандартам того времени, проводились в 1897 и 1926 гг. В промежутке между 1897 г. и 1918 г. население России исчислялось по текущему учету ЦСК, когда учитывались изменения за счет естественного движения и фиксированных внешних миграционных потоков. В 1916 г. А.А. Чупров в своем письме академику В.И. Вернадскому высказал сомнения в точности расчетов ЦСК, которые, по его мнению, на 5-10 млн. человек завышали реальное число жителей России . После обобщения данных переписей 28 августа 1920 г. и 15 марта 1923 г., которые в строгом научном смысле таковыми не являлись, наличное население России в соответствующих границах оказалось на 10-20 млн. человек меньше ожидаемого. Среди советских демографов развернулась дискуссия по этому вопросу и в итоге было решено данные ЦСК считать завышенными за счет двойного учета сезонной маятниковой миграции полукрестьян-полурабочих. Были разработаны и различные поправочные коэффициенты (С. Прокоповича, В. Михайловского, А. Лосицкого, В. Зайцева, Е. Волкова, Б. Гухмана). После этого соответствующие изменения были внесены в данные за 1913 г. и последующие годы, которые и вошли в научный оборот .

В российской эмигрантской и зарубежной историографии (работы И. Курганова, Э. Тэри, Л. Бразоля, С. Максудова (Бабёнышева), М. Бернштама и др.) за основу брались данные ЦСК без советского поправочного коэффициента, которому отводилась роль ширмы для сокрытия огромных демографических потерь в годы Гражданской войны. С учетом предвоенного коэффициента естественного роста населения России указанными выше авторами производились исчисления предполагаемого роста численности российского населения, которые, с учетом территориальных изменений, сопоставлялись с данными официальной советской статистики. В итоге образовался разрыв в 60-165 млн. человек. Этот недобор предполагаемого населения минус потери в годы Второй мировой войны объявлялся результатом большевистского террора и геноцида. Относительно периода Гражданской войны советские историки исчисляли прямые потери населения в 8-13 млн. человек, общие потери в 21-25 млн. человек, а их зарубежные коллеги называли цифры, которые были в 2-3 раза больше .

Чтобы выяснить действительные размеры демографических потерь, необходимо их классифицировать по основным видам и выявить реальную численность населения России перед Первой мировой войной. Эти процессы необходимо рассматривать в общем контексте развития демографической ситуации в Европе в целом и особенно в сравнении с ведущими державами: Германией, Францией, Великобританией и Австро-Венгрией.

Какова же была реальна численность населения в границах бывшей Российской империи на момент окончания Первой мировой войны? Официальных данных у нас нет, а по имеющимся экспертным оценкам, на неоккупированной территории России проживало от 98 до 114 млн. человек . По моим подсчетам, можно говорить о 111 млн. человек (без учета мобилизованных, беженцев, выселенцев, пленных и т.д.). Если учесть маятниковый и хаотичный характер миграционных потоков и то, что около 3 млн. солдат все еще находились в плену, то население неоккупированной части России к концу 1918 г. составляло около 110 млн. человек. На оккупированной же территории проживало около 67 млн. человек, из которых 17 млн. были потеряны к октябрю 1917 г. и 50 млн. - в результате заключения «похабного» Брестского мира и последующей агрессии германо-австро-турецкого блока.

Таким образом, население России к концу Первой мировой войны вместо ожидаемых 195,2 млн. человек, сократилось до 110 млн. человек, т.е. уменьшилось на 85,2 млн. или на 43,5%. Из каких видов демографических потерь складывалась эта цифра? 67 млн. приходится на территориально-демографические потери, около 10 млн. - на косвенные потери (уменьшение рождаемости и увеличение смертности в результате негативного влияния войны). Цифра косвенных потерь достаточно условна, но она находится в общем контексте развития демографической ситуации, характерной для Франции, Германии, Великобритании и Австро-Венгрии, где численность населения осталась на предвоенном уровне (без учета территориальных изменений). По данным Троицкого, потери населения России от уменьшения рождаемости составили 8,3 млн. человек, а от увеличения смертности - 2,25 млн. человек . По мнению Л.И. Лубны-Герцык, косвенные потери за период с 1914 по 1917 г. составили 6,5 млн. человек , но с учетом нарастающей тенденции роста косвенных потерь за 1918 г. эта цифра значительно увеличится. В то же время следует учесть, что около 20 млн. мужчин производящего возраста (20-43 лет) были оторваны от семей: 1,4 млн. человек составляли кадровую армию, 13,68 млн. были мобилизованы в действующую армию, 2,6 млн. - на внутреннюю службу и 2,7 млн. человек - на тыловые работы по обслуживанию действующей армии . Жизненный уровень населения значительно снизился по сравнению с 1913 г., поскольку большая часть национального дохода пошла на военные нужды. В стране началась широкомасштабная гражданская война, осложненная иностранной интервенцией и сопровождаемая национально-территориальным расколом и ростом социально-политической нестабильности. Все эти и многие другие факторы способствовали росту косвенных демографических потерь. Поэтому наиболее вероятной является цифра в 10 млн. человек, что соответствует недобору при снижении естественного движения населения с предвоенной отметки до нуля. Аналогичные процессы происходили и в Германии Австро-Венгрии, Великобритании и Франции, где численность населения в соответствующих границах за 1913-1921 гг. осталась неизменной, а в побежденных странах даже несколько снизилась . Вполне вероятно, что в будущем российские демографы установят иные, более точные цифры косвенных демографических потерь. На мой взгляд, 10 млн. человек - это минимальная цифра, поскольку в России социально-экономическая ситуация была гораздо хуже, чем в побежденных Германии и Австро-Венгрии, а около 3 млн. солдат продолжали находиться в плену. Процесс их возвращения растянулся до 1922 г.

Наибольшую трудность представляет определение безвозвратных потерь населения, или прямых демографических потерь, вызванных непосредственным влиянием Первой мировой войны. К сожалению, объем статьи не позволяет подробно описать методику расчета с конкретным указанием источников и определением степени их репрезентативности. Если собрать и систематизировать все наиболее доступные сведения из открытых источников, то в конечном итоге получим следующий ряд данных:

Таблица 1. Безвозвратные потери населения России 1914-1918 годах

Виды потерь	Значения
	минимальные	средние	максимальные
Боевые потери:
убитых в бою
умерших от ран при частях
умерших от отравляющих газов
умерших скоропостижно
Санитарные потери:
умерших больных в госпиталях
умерших раненых в госпиталях
ВСЕГО: военно-санитарные потери
Прочие военные потери:
пропали без вести
умерли в плену
не вернулись из плена
ВСЕГО: военные потери
Убитых гражданских лиц в бою
ИТОГО: военно-гражданские потери
Санитарно-карательные потери:
умерли от эпидемии
жертвы террора
эмиграция
ИТОГО: безвозвратные потери

Таблица 2*. Суммарные демографические потери населения России в 1914-1918 годах (в млн. человек)

Основные виды демографических потерь
Ожидаемое население России (без войны)
Реальное население России (в фактических границах)
Общее количество демографических потерь:
территориальные потери
косвенные потери
прямые безвозвратные потери в том числе
гражданские
прямые возвратные потери (пленные)
иные безвозвратные потери (жертвы гражданской войны)

Примечания:

* Погрешность исчисления = +/- 4,0-10,0%.

** Без учета внутренних мигрантов (беженцев, выселенцев, оптантов, иностранных пленных и пр., чье общее количество колеблется от 5,0 до 7,0 млн. человек).

*** Территория России в фактических границах означает территорию бывшей Российской империи без зоны германо-австро-турецкой оккупации.

К сожалению, большинство данных относится к 1914-1917 гг., но и они имеют довольно широкий разброс показателей, а часто противоречат друг другу. Например, согласно ежемесячным официальным данным Ставки, во всей действующей армии за июнь-июль 1917 г. было убито в бою 3965 военнослужащих , хотя только на одном Юго-Западном фронте с 18 июня по 6 июля погибло 6905 солдат и офицеров . Еще больший разрыв наблюдается в данных о численности умерших от ран в госпиталях - 300 000 и 1 123 000 человек, пропавших без вести - 200 000 и 797 300 человек и т.д. Возможно, «игра» в статистику началась еще во время войны в целях дезинформации противника, а может быть, мы имеем дело со старой традицией лукавой отечественной статистики, отражающей взгляды «власть предержащих». Наиболее достоверными являются цифры из средней колонки табл. 1, составленные преимущественно на основании данных Е.3. Волкова и В.И. Бинштока. На то, что русская армия потерла убитыми свыше 3 млн. человек указывали еще в 20-е годы генерал К.В. Сахаров, М.Я. Нахимсон (Спектатор) , а также иностранные авторы .

К безвозвратным потерям необходимо прибавить 317,6 тыс. убитых и умерших от ран среди гражданского населения, пострадавшего в ходе боевых действий в 1914-1915 гг. К сожалению, данные за 1916-1918 гг. в литературе отсутствуют. Около 0,5 млн. человек погибли от массовых эпидемических заболеваний в 1914-1918 гг. Но и эти данные охватывают только 50 губерний Европейской России. Данные о терроре и эмиграции также являются минимально-расчетными, хотя в литературе имеются многочисленные примеры гибели военных и гражданских лиц в ходе германо-австро-турецкой оккупации, жертв революционного и контрреволюционного террора, начиная с Февральской революции в Петрограде, кровавых эксцессов в Кронштадте, Свеаборге, и, кончая массовым «красным» террором, объявленным постановлением СНК РСФСР 5 сентября 1918 г. В 1918 г. в России началась широкомасштабная гражданская война, сопровождаема открытыми боевыми действиями, массовым террором с обеих воюющих сторон, голодом в городах, пандемией «испанки», резким усилением эмиграции. По ориентировочным данным, в силу этих причин погибло около 0,7 млн. человек.

Таблица 3 . Военные потери ведущих держав в Первой мировой войне (1914-1918) (млн. человек)

Государства	Военные потери
	Вооруженные силы *, **	Всего		безвозврат. ***	плен. ****	Иные *****
Россия ******
Британская империя
Германия
Австро-Венгрия

Примечания:

* погрешность исчисления = +/- 2,0-10,0%.

** Включая флот, гарнизоны внутренних округов, вспомогательные военизированные службы и структуры.

*** Убитых в бою, умерших от ран, пропавших без вести, умерших в плену и не вернувшихся из плена.

**** Вернувшихся из плена после войны.

*****Демобилизованных из армии во время войны, в том числе по ранению, вернувшихся из плена во время войны, инвалидов, дезертиров.

****** Данные на конец 1917 г.

Особый интерес представляет анализ военных потерь русской армии в сравнении с аналогичными показателями вооруженных сил других участвовавших в войне держав.

Как видно из табл. 3, к осени 1917 г. вооруженные силы России потерли свыше 60,0% личного состава, т.е. больше, чем побежденные через год Германия и Австро-Венгрия, причем был практически выбит весь кадровый состав (1,4 млн. человек) и военнообязанные 1 и 2 очереди (5,6 млн. человек), из которых складывались основная ударная сила российской армии. Поэтому в 1917 г. армия потерла свою боеспособность и практически распалась в конце 1917 - начале 1918 г. Это объясняется целым рядом объективных обстоятельств.

Во-первых, крайне невыгодным положением России в Антанте, когда одна российская армия впервые в мировой истории в течение 3,5 лет удерживала фронт от Балтики до Черного моря протяженностью 1 934 км (не считая 1,1 тыс. км Кавказского фронта) против совокупной боевой мощи Германской, Оттоманской империй и Австро-венгерской монархии. В то же врем на Западном фронте (от Ла-Манша до Швейцарии, 630 км) против одной германской армии были сосредоточены объединенные вооруженные силы Франции и Британской империи, которые с 1917 г. были укреплены американской армией.

Во-вторых, значительным социально-экономическим разрывом между индустриально развитыми Германией, Великобританией, Францией и аграрно-индустриальной Россией, что выражалось в крайне низком уровне материально-технического обеспечения русской армии современными видами вооружения и боеприпасов. Недостаток новейшего вооружения («снарядный», «патронный», «винтовочный» голод) и низкий образовательно-культурный уровень и практическое отсутствие у 60,6% новобранцев необходимой военной подготовки приводили к огромным людским потерям в русской армии.

В-третьих, «мудрой» политикой западных союзников России по Антанте, которые вели войну «до последнего русского солдата», используя восточный театр военных действий в качестве противовеса германскому наступлению на Западном фронте и неоднократно вынуждая высшее военно-политическое руководство России преждевременно бросать в бой неподготовленные войска в нарушение заранее согласованных стратегических планов. Разгадка «чуда на Марне» и многих других побед Антанты на Западном фронте лежит на дне Мазурских и иных болот.

В конечном итоге вооруженные силы России в 1914-1917 гг. сыграли роль «парового катка» для перемалывания значительной части совокупной военной мощи Германии, Австро-Венгрии и Турции, а русскую армию использовали в качестве того пресловутого мавра, который, сделав свое дело, должен был уйти в историческое небытие.

Результаты Первой мировой войны хорошо известны: военно-политическая победа США, Британской империи, Франции, Италии и Японии над Германией, Австро-Венгрией, Турцией и Болгарией, а в России - широкомасштабна гражданская война, национально-территориальный раскол и иностранная военная интервенция. Россия из огня Первой мировой войны попала в полымя гражданской войны и иностранной интервенции.

Первая мировая война 1914-1918 гг. по своим территориально-демографическим и социально-историческим последствиям явилась для народов России первой в целой серии последующих демографических катастроф.

Около 20 млн. человек были мобилизованы на войну и оборонные работы, в том числе 17,6 млн. - в вооруженные силы. Из них только 1,4 млн. человек составляли кадровую армию, а 5,6 млн. прошли до 1914 г. действительную службу в армии и в запасе, а остальные 10,6 млн. человек - это солдаты старших возрастов, необученная допризывная молодежь, «белобилетники» и т.д. Основная часть кадрировании армии (7 млн. человек), составлявшая цвет нации и опору монархического режима, либо погибла в ходе маневренной войны 1914 г., либо попала в плен в период катастрофы 1915 г., либо была выбита в ходе тяжелых оборонительно-наступательных боев 1916 г. Около 3,3 млн. человек были убиты в бою, умерли от ран и болезней, пропали без вести, были задушены при газовых атаках, расстреляны в плену за отказ от работы. Свыше 3 млн. солдат попали в плен (особенно много их было в 1915 г., когда действующая армия испытывала наиболее острый «ружейный», «снарядный» и «патронный» голод). Около 2 млн. человек были демобилизованы по инвалидности или направлены на оборонные предприятия в качестве солдат-рабочих. В ходе боев была практически выбита половина кадрового офицерского корпуса (25 тыс. из 49 тыс.). Пришедшие им на смену 10,6 млн. наспех мобилизованных, наскоро обученных, плохо вооруженных и не желающих воевать солдат и офицеров качественно изменили состав действующей армии в 1916-1917 гг., превратив ее из опоры российской монархической государственности в «пороховую бочку» революции. Не случайно именно солдатское восстание запасных частей петроградского гарнизона обеспечило победу Февральской революции в 1917 г., а большевики в ходе вооруженного восстания 25-26 октября (по ст.ст.) 1917 г. победили благодаря поддержке революционных солдат, матросов и военнообученных красногвардейцев и рабочей милиции из солдат-рабочих.

Около 20 млн. мужчин (свыше 10,8 населения России) прошли через кровавые бои, грязные окопы и солдатские казармы Первой мировой войны; 67 млн. человек (36,1%) оказались на оккупированной территории, 5-7 млн. (3-4%) мирных жителей были насильственно выселены из прифронтовой полосы или эвакуированы на восток. Из них около 0,5 млн. евреев были выселены из прифронтовой полосы по надуманному подозрению в пособничестве германскому шпионажу. Если вспомнить серию немецких погромов в 1914-1915 гг., жестокое подавление восстания 1916 г. в Туркестане и т.д., то станет очевидно, что Первая мировая война стимулировала взрыв расово-этнических и национально-религиозных конфликтов в последующий период Гражданской войны. В целом около половины жителей Российской империи в той или иной степени стали жертвами войны.

Война привела к значительной дегуманизации межличностных, национально-религиозных, сословно-классовых, идейно-политических отношений в российском обществе, к доминированию «окопно-фронтовой» массовой психологии с ее культом военной силы как универсального средства решения любых вопросов. Все это объективно ускорило процессы перерастания межгосударственной войны во внутреннюю, гражданскую.

Полков Ю.А. Указ. соч. С. 94.

Отчеты о деятельности комиссии по изучению естественных производительных сил России, состоящей при Императорской Академии наук. Пг., 1916. Вып. 2. С. 30-31.

См. подробно: Вайнштейн AM. Народное богатство и народохозяйственное накопление предреволюционной России. М., 1960. С. 451-453.

Бразоль БЛ. Царствование императора Николая II 1894-1917 гг. в цифрах и фактах. М., 1991. С. 4; Дикий А. Русско-еврейский диалог. Нью-Йорк, 1970. С. 288: Курганов И. Три цифры // Аргументы и факты. 1990. № 13; Бернштам М. Стороны в Гражданской войне 1917-1922 гг. М., 1992. С. 68-70; Максудов С. Потери населения СССР. Бенсон, 1989. С. 145, 185-187; Тэри Э. Росси в 1914 г. Экономический обзор. Париж, 1986. С. 5-6, 14 и др.

Полков Ю.А. Цена Гражданской... Какова она? // Независимая газета. 1992. 12 марта (8-13 млн. чел.); Кожинов В. Поосторожнее с цифрами // Литературная Росси. 1990. 3 авг. (15 млн. чел.); Шелестов Д.К. Историческая демография. М., 1987. С. 168 (20 млн. чел. за 1914-1920 гг.); Тополнский В. Цена Гражданской // Независимая газета. 1991. 27 авг. (38 млн. чел.); Лебедев С. Жертвы страны уходящего века // Вечерняя Москва. 1991. 8 авг. (25 млн. чел.); Один из палачей России // Вече (Новгород). 1992. № 11 (40 млн. чел.); Денисенко М.Б., Шелестов Д.К. Потери населения // Народонаселение. Энциклопедический словарь. С. 344 (21-25 млн. чел. за 1914-1920 гг.) и др.

Ежегодник Министерства финансов за 1915-1916 гг. Пг., 1915-1917. С. 94; Фельштинский Ю. Указ. соч. С. 24; Маслов С.Д. Указ. соч. С. 1.

Росси в мировой войне 1914-1918 гг. (в цифрах). М., 1925. С. 91.

Лувны-Герцык Л.И. Движение населения на территории СССР за время мировой войны и революции. М., 1926. С. 22.

Волков Е.3. Динамика народонаселения СССР за восемьдесят лет. М.; Л., 1930. С. 75.

См. подробнее: Новосельский С.Н. Влияние войны на естественное движение населения // Труды комиссии по обследованию санитарных последствий войны 1914-1920 гг. Пг. 1923. Вып. I. С. 97; Труды ЦСУ. Т. IX. Вып. I. Сборник статистических сведений о современном экономическом положении важнейших иностранных государств. М., 1922. С. 7.

Росси в мировой войне 1914-1918 гг. (в цифрах). С. 32, 38, 98-100; Волков F соч. С. 59, 60, 68, 75, 187; Биншток В.И. Военные потери России в войне. 1914-1918 гг. // Труды комиссии по обследованию санитарных последствий войны 1914-1920 гг. Вып. I. С. 149; Головин Н.И. Военные усилия России в мировой войне. Париж,1939. Т. I. С. 119, 172, 151, 156, 157, 205; Керсновскчй А.А. История русской армии В 4-х тт. Т. 4. 1915-1917 гг. М., 1994. С. 164-169; Де-Лазари А. Указ.соч.С. 136; Мировая война в цифрах. М., 1934. С. 22; Малая Советская Энциклопедия В 10-ти тт. М., 1930. Т. 5. С. 264.

Россия в мировой войне 1914-1918 гг. (в цифрах). С. 30.

Там же. С. 32.

Власов Ю.П. Огненный крест. М. 1991. Ч. I. С. 728; Нахимсон М.Я. (Спектатор) Мировое хозяйство до и после войны. М., 1926. Т. 27 С. 60-62 (3,232 млн. убитых)

Стефан Д. Русские фашисты. Трагедия и фарс в эмиграции. 1925-1944 М.,1992. С. 23.

См.: Де-Лизари А. Указ соч. С. 22-23 (Подсчет автора настоящей статьи).

Членов М.А. Евреи//Народы России. Энциклопедия. М., 1994. С. 156.

Численный состав и потери российских вооруженных сил в Первую мировую войну

Фрагменты из гл. II книги "Россия и СССР в войнах ХХ века. Потери вооруженных сил. Статистическое исследование". Под общей редакцией Г.Ф.Кривошеева.
М.ОЛМА-ПРЕСС, 2001

<…>

Таблица 38

Численность населения и состав сухопутных войск главных участников военных коалиций

Государства	Население в 1914г. (млн. чел.)	Сухопутные войска и авиация
		Численность армий (млн чел.)
		Накануне войны	После проведения мобилизации	К концу войны	Всего призвано за всю войну	В % к населению
Страны Антанты
Великобритания
Центральные державы
Германия
Австро-Венгрия

<…>

…17 июля царь Николай II подписал указ о всеобщей мобилизации. Используя это решение главы государства как предлог, Германия 19 июля объявила России войну. 21 июля война была объявлена Франции, а также Бельгии, отвергшей ультиматум о пропуске германских войск через свою территорию. Великобритания потребовала от Германии сохранения нейтралитета Бельгии, но, получив отказ, 22 июля объявила войну Германии. Так началась первая мировая война 1914-1918 гг., которая по количеству участников, а также по числу жертв и масштабам разрушений превзошла все другие войны, бывшие до того в истории человечества.

От момента официального начала войны и общей мобилизации до ввода в борьбу главных сил боевые действия воюющими сторонами велись в основном с целью прикрытия стратегического развертывания войск на театрах военных действий. На Западно-Европейском ТВД они носили характер наступления с ограниченными задачами, на Восточно-Европейском - характер разведывательных действий силами больших групп конницы.

К 4-6 августа Германия развернула в первом эшелоне 8 армий (около 1,8 млн. чел.), Франция - 5 (1,3 млн. чел.), Россия - 6 (свыше 1 млн. чел.), Австро-Венгрия - 5 армий и 2 армейские группы (свыше 1 млн. чел.). Уже осенью 1914 г. война охватила территории Европы, Азии и Африки. Главными сухопутными фронтами стали Западный (французский) и Восточный (русский). Основными морскими театрами военных действий являлись в то время Северное, Средиземное, Балтийское и Черное моря.

Вооруженные Силы России полностью завершили мобилизацию на 45-й день после начала войны. К 3 сентября было призвано из запаса нижних чинов, офицеров, врачей и классных чинов, казаков (3115 тыс. чел.) и ратников 1-го разряда (800 тыс. чел.) - всего 3 915 тыс. чел. А если учесть, что численность Вооруженных сил России до объявления общей мобилизации составляла 1423 тыс. чел. , то к середине сентября 1914 г. в рядах русской армии находилось 5338 тыс. чел.

Первая мировая война длилась 4 года, три месяца и 10 дней (с 1 августа 1914 г. по 11 ноября 1918 г.), охватив 38 стран с населением свыше 1,5 млрд. человек. В государствах Антанты было мобилизовано около 45 млн. чел., в коалиции Центральных держав - 25 млн., а всего - 70 млн. чел. Следовательно наиболее работоспособная часть мужской половины жителей была изъята из материального производства и брошена на взаимоистребление ради империалистических интересов. К концу войны численность армий увеличилась (по сравнению с мирным временем): в России - в 8,5 раза, во Франции в 5, в Германии в 9, в Австро-Венгрии - в 8 раз.

В России было мобилизовано в вооруженные силы около 16 млн. чел., то есть свыше одной трети всех поставленных под ружье в странах Антанты и у ее союзников.

В июне 1917 г. из 521 дивизии, которыми располагала Антанта, 288 (55,3 %) были русскими. Количество мобилизованных в Германии достигло 13 млн. 250 тыс. чел., что составляло свыше половины мобилизованного контингента в коалиции Центральных держав. В июне 1918 г. из 361 дивизии этого блока 236 (63,4 %) являлись германскими. Большая численность армий привела к образованию обширных фронтов, общая протяженность которых достигала 3-4 тыс. км.

<…>

Использование людских ресурсов в годы войны

Ранее уже говорилось, что до начала мобилизации русская армия насчитывала 1 млн. 423 тыс. чел. В ходе войны в нее призвали еще 13 млн. 700 тыс. чел. Таким образом, всего было поставлено под ружье 15 млн. 378 тыс. чел. (округленно около 15,5 млн. чел.) Для крестьянской России это была огромная цифра: в армию ушла половина трудоспособных мужчин (из 1000 чел. - 474); из каждых 100 крестьянских хозяйств убыло по призыву 60 мужчин самого "тяглового" возраста, в результате более половины хозяйств остались без кормильцев.

По отношению ко всему населению страны (без различия пола и возраста) из каждой тысячи граждан убыло на войну 112 чел. Полные статистические сведения о призванном людском контингенте приведены в таблице 47, составленной по наиболее достоверным источникам .

Таблица 47

Объемы призыва людских ресурсов в русскую армию на различных этапах

			Количество призванных (в тыс.)		Всего взято из населения (нарастающим итогом) (в тыс)
1914 г.
	Численность русской армии к началу мобилизации
В течение августа - сентября	Нижние чины армии и флота, офицеры, врачи и средний медперсонал, классные чины (военные чиновники, казаки)
	Ратники* ополчения запаса 1 разряда в возрасте 40 - 43 лет, отслужившие действительную службу
	Ратники ополчения запаса 1 разряда, не служившие в армии, в возрасте 22-25 лет
В течение октября - ноября	Ратники ополчения запаса 1 разряда, не служившие в армии, в возрасте 22-32 лет
	Новобранцы** в возрасте 21 года
1915 г.
В течение января - августа	Ратники ополчения запаса 1 разряда, не служившие в армии, в возрасте 21-36 лет
	Новобранцы в возрасте 21 года
В течение сентября - ноября	Ратники ополчения запаса 1 разряда, не служившие в армии, в возрасте 20-38 лет
	Ратники ополчения запаса 2 разряда, в возрасте 20-26 лет
	Новобранцы в возрасте 21 года
1916 г.
В течение января - августа	Ратники ополчения запаса 1 разряда, не служившие в армии, в возрасте 2 1-40 лет
	Ратники ополчения запаса 2 разряда, в возрасте 28-31 года
	Переосвидетельствованные белобилетники***
	Новобранцы в возрасте 19 лет

* Ратник - солдат государственного ополчения России, существовавшего до октября 1917 г. В ополчение входили: военнообязанные (от 20 до 43 лет), которые в мирное время были освобождены от призыва в армию из-за негодности к военной службе, но считались годными к ней в военное время; лица ранее проходившие военную службу и числившиеся в запасе (до 43 лет). Государственное ополчение делилось на ратников 1 разряда, годных к строевой службе и предназначавшихся для пополнения действующей армии, и ратников 2 разряда, годных к нестроевой службе. В связи с тем, что к середине 1915 г. почти весь контингент ратников ополчения 1 разряда был исчерпан, остро встал вопрос о пополнении действующей армии ратниками 2 разряда. - Военно-исторический журнал, 1993, No 6, с. 62-66).

** Новобранец - в дореволюционной России лицо призывного возраста, зачисленное на действительную военную службу уездным, городским или окружным военным присутствием. После призыва новобранцы направлялись в воинские части в составе особых маршевых команд или этапным порядком в собственной одежде, с выдачей на путь следования кормовых денег. С момента прибытия в часть они становились солдатами (матросами). Призывной возраст новобранцев во время войны снизился с 21 года до 19 лет.

*** Белобилетник - лицо, освобожденное от призыва в армию в связи с негодностью к военной службе по состоянию здоровья.

В таблице 48 приводятся обобщенные сведения о возрастном составе всего людского контингента, призванного в русскую армию накануне и в ходе войны.

Таким образом, всего в российские вооруженные силы было привлечено во время войны 15 млн. 378 тыс. чел. Из них:

• Состояло в армии до начала мобилизации - 1 млн. 423 тыс. чел.;
• Призвано по мобилизации - 13 млн. 955 тыс. чел.

В том числе:

• Чинов запаса всех категорий - 3 млн. 115 тыс. чел.;
• Ратников ополчения 1-го разряда, переведенных из запаса 400 тыс. чел.;
• Ратников ополчения 1-го разряда, не проходивших действительную военную службу, - 2 млн. 705 тыс. чел.;
• Ратников ополчения 2 разряда - 3 млн. 75 тыс. чел.;
• Новобранцев - 4 млн. 460 тыс. чел.;
• Переосвидетельствованных белобилетников - 200 тыс. чел.

Таблица 48

Возрастной состав русской армии в годы войны

Далее представлены сведения о численности военнообязанных, которые подлежали призыву во время войны в соответствии с законом о воинской повинности, но получили отсрочку как работавшие на нужды обороны государства на 1 октября 1916 г. Эти сведения исчисляются следующими цифрами:

1. Чины запаса, работавшие на заводах и предприятиях военного и морского ведомств, железных дорогах, коммерческих и портовых судах - 173 тыс. чел.;
2. Ратники ополчения, работавшие на тех же объектах оборонного значения - 433 тыс. чел.
3. Служащие в казенных учреждениях, уход которых в армию мог неблагоприятно отразиться на работе указанных учреждений 64 тыс. чел.

Таким образом, всего получили отсрочку - 670 тыс. чел.

Кроме того, законом от 6 декабря 1915 г. были предоставлены дополнительные отсрочки военнообязанным всех категорий, работавшим на оборону. В их числе:

• новобранцы - 99850;
• ратники ополчения моложе 26 лет - 175650;
• работавшие на строительстве железных дорог - 72000;
• служащие по вольному найму в ведомстве путей сообщения - 173498;
• служащие в земском и городском союзах - 5352;
• служащие учреждений военно-промышленных комитетов - 976312;
• служащие в частных кредитных учреждениях - 3700 чел.

Общее количество получивших отсрочку среди работавших на нужды обороны - 1506362. чел.

Всего имели отсрочку от призыва на 1 октября 1916 г. 2176362 военнообязанных. К концу войны количество получивших отсрочку возросло до 2,5 млн. человек . По отношению к общему числу призванных в армию (15 млн. 378 тыс. чел.), это составило 16%. Общая численность военнообязанных, призванных в армию (15,378 млн. чел), и военнообязанных, получивших отсрочку ввиду признания их работы чрезвычайно важной в рамках военных усилий страны (2,5 млн. чел.), достигла громадной цифры в 18 млн. чел.

Согласно "Положению о полевом управлении войск в военное время" (1912 г.) действующей армией России в первую мировую войну назывались сухопутные и морские вооруженные силы, военные управления и учреждения, подчиненные Верховному главнокомандующему. Территория же, предназначенная для развертывания и размещения действующей армии, именовалась театром военных действий.

Внутри страны находились запасные войска, занимавшиеся обучением призываемых новобранцев и ратников, войска охранной службы, а также многочисленные учреждения, обслуживавшие действующую армию. Все эти тыловые структуры вооруженных сил подчинялись военному министру.

Численность русской действующей армии непрерывно менялась в зависимости от понесенных потерь и их восполнения. Аналогичная зависимость между приходом, расходом и наличием людей существовала и в российских вооруженных силах в целом. Так, после призыва запасных чинов первой очереди их численность (вместе с предвоенным личным составом) была доведена к 1 августа до 4 млн. 700 тыс. чел. , в действующей армии военнослужащих из этого общего числа должно было находиться 3 млн. 500 тыс.

В связи с тем, что сосредоточение сил, предназначенных для полного укомплектования действующей армии, закончилось лишь через 2,5 месяца после объявления мобилизации, то есть к 1 октября, то установить численный состав войск и учреждений, находившихся на театре военных действий до начала поступления призывного контингента, не представилось возможным (из-за отсутствия документов по этому вопросу) . Тем более, что за это время на Восточно-Европейском ТВД произошло несколько кровопролитных сражений (Восточно-Прусская и Варшавско-Ивангародская операции, Галицийская битва), в которых русская действующая армия понесла огромные потери. В результате ее численность к концу сосредоточения составляла всего 2 млн. 700 тыс. чел. Между тем, интенсивные бои продолжались (Лодзинская и Ченстохово-Краковская операции в ноябре месяце), повлекшие многочисленные боевые потери в войсках. К тому же увеличилось число заболевших солдат и офицеров. Поэтому приведенная выше цифра уменьшилась к 1 декабря до 2 млн. чел.

Катастрофическое уменьшение численности личного состава действующей русской армии явилось следствием тех громадных потерь; которые пришлось нести ей в 1914 г. ради спасения Франции от разгрома немцами в ходе Марнской битвы. Пополнения же из-за непродуманной организации запасных войск не успевали своевременно прибывать. В дивизиях вместо 15 тыс. бойцов насчитывалось в среднем 7-8 тыс. чел.

Наконец, к 1 января 1915 г., благодаря принятию экстренных мер, укомплектование фронтовых частей и соединений в основном закончилось. Их общая численность увеличилась до 3 млн. 500 тыс. чел. Однако ожесточенные январско-февральские бои (Августовская оборонительная операция, начало Праснышской оборонительной операции на Северо-Западном фронте) вновь понизили численный состав действующих войск к 15 февраля до 3 млн. 200 тыс. чел. После доукомплектования поредевших частей и прибытия на фронт новых формирований численность действующей армии намного возросла и к 1 апреля 1915 г. составляла 4 млн. 200 тыс. чел.

Однако менее чем через три недели, 19 апреля австро-германским превосходящим силам удалось осуществить Горлицкий прорыв в Галиции. Войска русского Юго-Западного фронта, испытывавшие в это время острый недостаток в боеприпасах, вновь понесли большие потери. Численность действующей армии снова сократилась и к 15 мая составила 3 млн. 900 тыс. чел.

Один из офицеров британской военной миссии капитан Нейльсон, оказавшийся свидетелем тяжелых боев 3-й русской армии Юго-Западного фронта (на нее главным образом обрушился удар объединенных войск противника), в своем донесении от 11 июля сообщает: "Все последние наступления были просто убийства, так как мы без артиллерийской подготовки атаковали неприятеля, обладающего многочисленной легкой и тяжелой артиллерией" .

Вследствие больших утрат в летнюю кампанию 1915 г. численность действующих войск к 15 сентября снижается до 3 млн. 800 тыс. чел., несмотря на их неоднократные пополнения. Через месяц эта цифра начинает немного увеличиваться и вновь доходит до 3 млн. 900 тыс. чел. В связи с тем, что в октябре 1915 г. интенсивность боевых действий значительно понизилась уровень укомплектованности войск фронтов быстро возрос, достигнув 1 ноября 4 млн. 900 тыс. чел.

Вступление генерала М.В. Алексеева в должность начальника штаба Верховного главнокомандующего (23 августа 1915 г.) знаменует начало внедрения более совершенных научных методов в деле высшего управления войсками. Проводится энергичная, продуманная работа по восстановлению вооруженных сил после пережитых неудач и потрясений летом 1915 г. Существующие части полностью укомплектовываются, создаются новые формирования, улучшается организация запасных войск. В результате численность действующей армии быстро растет. К 1 февраля 1916 г. она достигает 6 млн. 200 тыс. чел. К 1 апреля того же года она увеличилась до 6300 тыс., а к 1 июля - 6 млн. 800 тыс. чел.

Победоносные бои войск Юго-Западного фронта ("Брусиловский прорыв"), которые велись в мае - июле 1916 г. (в основном в интересах оказания помощи Франции, атакованной под Верденом, и ради спасения Италии от полного ее разгрома австро-венгерскими войсками), тоже сопровождались немалыми потерями. Поэтому численность русских войск понизилась к 1 сентября до 6 млн. 500 тыс. чел. (с учетом поступившего пополнения). На таком уровне она оставалась до начала октября, а в связи с последующим затишьем в боевых действиях быстро увеличилась до 6 млн. 845 тыс. чел. Эта же численность была представлена в секретном отчете военного министра за 1916 г. по состоянию на 1 января 1917 г. .

В связи с революциями 1917 г. (февральской и Октябрьской) начинается развал действующей русской армии из-за участившегося дезертирства среди рядового состава и падения дисциплины в войсках. Это состояние начинает отражаться и в статистических показателях о ее численности. Об этом свидетельствуют итоговые данные за два периода 1917 г.: на 1 мая наличный состав действующей армии снизился до 6 млн. 800 тыс. чел. (с учетом поступившего пополнения); на 1 сентября - до 6 млн. чел. Петроградский ВО, который только числился на тот момент в действующей армии, исключен из счета.

Ниже приведены таблицы 49 и 50, в которых содержатся более подробные статистические данные о численности действующей армии с 1914 по 1917 г.

Таблица 49

Состав войск, управлений и учреждений действующей армии по периодам
(с 1 октября 1914 г. по 1 ноября 1916 г.)

Периоды	Состояло по списку
	Всего	В том числе
		Офицеров	Классовых чинов	Солдат
				Строевых	Нестроевых

Таблица 50

Сведения о численности военных чинов на фронтах русской армии на 1 мая 1917 г.
(в тысячах)

Наименование фронтов	Офицеров	Классных чинов	Солдат	Всего
Западный
Северный
Юго-Западный
Румынский
Кавказский

* Россия в мировой войне 1914-1918 гг. (в цифрах). - М., 1925. с. 24.

Сразу же необходимо подчеркнуть, что приведенные в таблицах 49 и 50 сведения о численном составе действующей армии намного превышают в ней число "активных штыков" или "бойцов". Это связано с тем, что во фронтовых формированиях содержалось большое количество нижних чинов, занятых фактически тыловым обеспечением. По свидетельству Н.Н. Головина, занимавшегося длительное время исследованием этого вопроса, в конце 1914 года "боевой элемент" составлял около 75 % действующей армии, а в конце 1916 г. - всего 50 %. Если приложить этот масштаб к таблице 49, то окажется, что численность "бойцов" колебалась в течении войны между 1 млн. 500 тыс. чел. (на 1 декабря 1914 г.) и 3 млн. 500 тыс. чел (на 1 ноября 1916 г.).

Об этом же писал в одной из своих записок генерал М.В. Алексеев, начальник штаба Верховного главнокомандующего: "Полевой интендант говорит, что кормит от 5 500 тыс. до 6 000 тыс. ртов на фронте, не считая внутренних округов. Бойцов мы набираем около 2 000 тыс. чел. Если таково действительное соотношение, то мы приходим к непозволительному выводу, что одного бойца обслуживают два тыловых человека... ибо каждая войсковая часть имеет свои негласные склады, обслуживаемые людьми из строя, каждая имеет немало людей в пути, посланных за покупками, с разбитою повозкою, в различных мастерских. Все это создает безотрадную картину нашего положения. Нам из центра говорят, что дали действующей армии 14 миллионов, убыло их 6, что армия располагает 8 миллионами, а мы все продолжаем просить ввиду сильного некомплекта в строевых частях пехоты" .

Генерал М.В. Алексеев справедливо возмущался по поводу чрезмерного "разбухания" тыла самой действующей армии за счет уменьшения численности "боевого элемента". Однако справиться с этим негативным явлением, порожденным плохой организацией тылового обеспечения действующих войск, не имели возможности ни Верховный главнокомандующий, ни его штаб.

Общая численность войск глубокого тыла, подчиненных Военному министру (считая также запасные войска, находившиеся во внутренних военных округах), измерялась следующими цифрами :

• На 31 декабря 1915 г. - 2 300 000 чел,
• На 31 декабря 1916 г. - 2 550 000 чел.
• На 1 ноября 1917 г. - 1 500 000 чел.

С объявлением войны было сформировано внутри страны 500 запасных батальонов, а вскоре к ним добавилось еще 500 аналогичных батальонов второй очереди. Но потери, понесенные русской армией в первых кампаниях, были столь велики, что установленные Военным министром организация и количество запасных войск совершенно не обеспечивали потребности армии. Направленные фронтам в конце 1914 г. пополнения, около 1 млн. 500 тыс. чел., не могли довести действующие соединения и части до штатного состава. Из-за недостатка военнообученных ресурсов весь 1915 год на фронт направлялось малоподготовленное пополнение.

Генерал А.А. Поливанов, сменивший в июне 1915 г. В.А. Сухомлинова на посту военного министра, стремился навести хотя бы некоторый порядок в обеспечении укомплектования войск. Это позволило заметно сократить в 1916 и 1917 гг. численность отправляемого на фронт малообученного пополнения за счет увеличения сроков его подготовки до 4-5 месяцев. Об этом свидетельствуют сравнительные данные за три года (см. таблицу 51).

Таблица 51

Численность ежегодно отправляемого пополнения в действующую армию в 1915-1917 гг. (в абсолютных цифрах)

Рода войск	Количество чел., направленных в действующую армию (по годам)
				Всего
Количество маршевых рот
В регулярную конницу
В казачьи части
В артиллерийские части
В инженерные части

Примечание. Таблица составлена по статистическим материалам книги Н. Н. Головина "Военные усилия России в мировой войне". - Военно-исторический журнал, 1993, No 4, с. 26.

Сведения о людских потерях российских вооруженных сил в первую мировую войну, встречающиеся в отечественных и зарубежных источниках, страдают в большинстве своем противоречивостью и разнобоем. Объясняется это прежде всего неодинаковой полнотой и достоверностью материалов, использованных исследователями, а также существенными различиями в методике подсчета потерь. В результате разница, например в количестве погибших и умерших российских солдат и офицеров, колеблется в опубликованных работах от нескольких десятков тысяч до 1-2 млн. чел. В подтверждение этого факта приводим здесь ряд цифр безвозвратных демографических потерь русской армии, взятых нами из разных отечественных источников: 511 068 чел., 562 644 чел., 626 890 чел., 775 369 чел., 908 000 чел., 2 300 000 чел., 3 000 000 чел.

Однако, ни одна из приведенных цифр не может претендовать, по мнению известного демографа Б. Ц. Урланиса, хотя бы на приблизительную точность .

Аналогичные расхождения в подсчете потерь русской армии имеют место и в зарубежных публикациях. Приводим здесь несколько цифр о количестве погибших русских воинов, показанных в ряде западных источников (3 000 000 чел., 2 762 000 чел., 1 700 000 чел., 1 290 000 чел., 1 500 000 чел., 5 350 000 чел., 2 000 000 чел., 2 250 000 чел.) .

"Определение потерь России в первой мировой войне представляет довольно трудную задачу,- писал в свое время Б.Ц. Урланис. - Статистические материалы о потерях России очень противоречивы, неполны и часто недостоверны. Это отчасти и привело к тому, что в мировой печати фигурировали фантастические цифры о русских потерях в войне 1914-1918 гг. Поэтому, - продолжал далее Урланис, - нужно критически разобраться в основных первоисточниках и затем подойти к определению наиболее достоверного числа русских солдат и офицеров, убитых во время этой войны" .

И такая работа автором приведенного высказывания была успешно осуществлена. Ему удалось добиться наибольшей достоверности в подсчете потерь русской армии в первой мировой войне, поэтому наши исследования в этой области опираются в основном на статистические данные Б.Ц. Урланиса. Широко используются также и другие авторитетные источники (уже упомянутые ранее), в которых содержится ценный базовый материал по рассматриваемой теме.

Наибольшее значение в ходе наших изысканий придавалось установлению количества безвозвратных людских потерь русской армии, в том числе по их видам и категориям военнослужащих. В собранном виде эти данные представлены в таблице 52.

Таблица 52

Безвозвратные демографические потери русской армии в войне 1914-1918 гг. (в абсолютных цифрах)

Виды потерь	Всего	В том числе
		Офицеров и классных чинов	Нижних чинов
Безвозвратные боевые потери
Убито, умерло на этапах санитарной эвакуации
Пропало без вести (считаются умершими или погибшими)
Умерло от ран в госпиталях
Умерло от отравления газами
Безвозвратные небоевые потери
Умерло от болезней
Умерло в плену
Погибло, умерло в результате несчастных случаев и др. причин

Примечания. Таблица составлена по данным следующих источников: Урланис Б. Ц. Войны и народонаселение Европы. - М., 1960; Головин Н. Н. Военные усилия России в мировой войне. - Военно-исторический журнал, 1993, NoNo 1-2, 4, 6-7, 10-11); Россия в мировой войне 1914-1918 гг. (в цифрах). М., 1925.

Здесь же следует отметить, что в последнем из упомянутых источников (издание ЦСУ) все данные о потерях русской армии оказались заниженными против их фактического числа в 1,92 раза. Указанный "коэффициент кратности" получен нами в результате математического сравнения итоговой (базовой) цифры убитых русских солдат и офицеров за весь период войны - 1 200 000 чел. (исчислена Б.Ц. Урланисом и Н.Н. Головиным) с аналогичной цифрой в издании ЦСУ - 626 440 чел. (1 200 000: 626 440 = 1,92).

Санитарные потери армии (раненые, заболевшие, пострадавшие от газов) были колоссальными. Достаточно сказать, что только госпитализированных за время войны военнослужащих, нуждавшихся в продолжительном лечении, учтено 5 148 180 чел., из них раненых 2 844 500 чел. и заболевших 2 303 680 чел. (Россия в мировой войне 1914 - 1918 гг. (в цифрах). - М., 1925, с. 4, 25).

А если же учесть все случаи ранений, не требовавшие эвакуации в госпитали, то число санитарных потерь возрастет еще на 50 %.

Подсчитанные нами полная численность войск и потери русской армии в первой мировой войне дали возможность показать "приход" и "расход" людского контингента страны, привлеченного в российские вооруженные силы (см. таблицу 53).

Таблица 53

Баланс использования людских ресурсов в ходе Первой мировой войны
(на 1 сентября 1917 г.)

	чел. (в тыс.)
Находилось в армии и на флоте к началу войны
Призвано в ходе войны
Всего привлечено в армию и флот за годы войны
Убыло из вооруженных сил за годы войны (всего)
В том числе: убито, умерло от ран, болезней, от отравления газами, несчастных случаев и погибло из числа без вести пропавших (демографические потери)
Находилось в лечебных заведениях, командах выздоравливающих и кратковременных отпусках (раненые и больные)
Находилось на длительном лечении и уволено со службы по инвалидности (тяжело раненные)
Уволено с военной службы солдат, достигших на 1 сентября 1917 г. предельного 43-летнего возраста (на основании постановления Временного правительства от 1 апреля 1917 г.)
Находилось в плену (в Германии, Австро-Венгрии, Турции и Болгарии)
Дезертировало
Оставалось в вооруженных силах (всего) из них: - в составе действующей армии; - в составе тыловых формирований и органов военного управления, подчиненных военному министру (запасные полки военных округов, запасные части специальных родов войск, управления и учреждения Военного министерства)

<…>

Таблица 55

Людские потери российского флота в Первой мировой войне

Название флота	Виды потерь					Всего
	Убито, утонуло	Умерло от ран	Умерло от болезней	Ранено	Пленено и без вести пропало
Балтийский
Черноморский
Сибирская военная флотилия

* Все потери российского флота уже включены в общее число потерь российских вооруженных сил в мировой войне.

Особый интерес представляет анализ военных потерь русской армии в сравнении с аналогичными показателями вооруженных сил других держав, участвовавших в войне (см. таблицу 56).

Таблица 56

Потери вооруженных сил основных участников Первой мировой войны

Государства	Виды потерь (в тыс.)			Всего потерь (в тыс.)	Численность армий (в тыс.)	% потерь от численности армий
	Демограф. потери	Санитарные потери	Попавшие в плен
Страны Антанты
Россия			3343,9

Константин Александрович Залесский - российский историк, журналист - родился в 1965 году в Москве. Окончил факультет журналистики МГУ им. М.В. Ломоносова. С 2013 года - научный сотрудник РИСИ.
Автор серии статей в «Губернских ведомостях» и «Парламентской газете» по вопросам государственного устройства, самоуправления и истории государственных учреждений Российской империи, а также биографических справочников.

К огда заходит речь об итогах войны, то прежде всего имеются в виду территориальные и политические выгоды или потери, только затем возникает вопрос о людских потерях, которые рассматриваются преимущественно как «цена войны». Лишь по прошествии какого­то времени это становится предметом политики и может использоваться для подтверждения какой­либо теории. Вопрос о потерях России в Первой мировой войне не был слишком политизирован, однако со временем в отечественной историо­графии все же наметилась некоторая тенденция к постоянному завышению боевых потерь. В то же время до сих пор потери русской армии в Первой мировой войне во многом основываются на предположениях и допущениях, что и предоставляет исследователям возможность довольно произвольно обращаться с цифрами. Конечно, сейчас уже нет возможностей для появления слишком откровенных спекуляций, о которых, например, упоминал советский демограф Б.Урланис в своей ставшей классической книге. Он пишет: «Еще более сомнительные расчеты русских потерь производит американский экономист, профессор Иллинойского университета Эрнест Богарт . Ссылаясь на какие­то официальные и полуофициальные источники, он приводит число убитых в русской армии с курьезной точностью: 2 762 064 человека! При этом он тут же разоблачает иллюзорную «точность» этой цифры, считая необходимым прибавить к ней половину общего числа пленных и пропавших без вести. При этом Богарт упускает из виду, что, если пропавшие без вести объединены в одну группу с пленными, нельзя полагать, что удельный вес убитых среди них столь велик. Число пленных и пропавших без вести, по Богарту, равно 2,5 млн человек. Прибавив 1 250 000 к 2 762 064, он получает «новую», с такой же «точностью» исчисленную цифру убитых в русской армии - 4 012 064 человека! Несмотря на абсурдность цифр Богарта, они получили распространение и попали даже в энциклопедические словари» 1 . Однако показательно, что даже в наиболее авторитетных справочных советских изданиях при ответе на вопрос о потерях русской армии ограничивались общими фразами.

Тот факт, что авторы и составители этих изданий сознательно избегали конкретики, отражает определенные проблемы с исчислением потерь прежде всего России, поскольку в отношении большинства других стран ситуация была несколько более определенной. Это было обусловлено рядом принципиальных моментов, сильно затруднивших работу исследователей.

Во­первых, после Февраля 1917 го­да начались сбои в ведении военной статистики потерь, которые еще более усилились после Октября 1917 года, нарушились или перестали работать прежние методы сбора данных, чему также способствовали кадровая чехарда и «политические соображения».

Во­вторых, в связи с тем, что Первая мировая война практически перетекла в войну Гражданскую при одновременно полной демобилизации «старой армии», стало очень сложно разделить эти две войны, что также использовалось позже для ревизии подсчетов из политических соображений - увеличение потерь в Первую мировую снижало катастрофические последствия Гражданской войны.

В­третьих, перенос в Советском Союзе «центра тяжести» сначала на Гражданскую, а затем на Великую Оте­чественную войну приводил к тому, что вопрос об уточнении численности потерь русской армии постепенно терял свою актуальность.

Попытки определения уровня потерь

П ервая серьезная попытка определить уровень военных потерь России была сделана В.Аврамовым, который в 1920 году опубликовал в «Известиях Народного комиссариата здравоохранения РСФСР» анализ материалов Главного военно­санитарного управления Военного министерства . Его данные касались только Западного театра военных действий за период с августа 1914 по сентябрь 1917 года. В.Аврамов пришел к выводу, что потери составили: 664 800 человек убитыми (в том числе 12 813 офицеров и 652 077 солдат), 3 613 827 человек ранеными, контужеными и отравленными (в том числе 73 768 офицеров и 3 740 59 солдат), 2 333 375 человек пропавшими без вести (13 382 офицера и 2 319 993 солдата) . При этом сам В.Аврамов указал на то, что приводимые им данные априори неполны, предложив увеличить их на 10%. Фактически уже с первой попытки определения потерь исследователи стали использовать разного вида допуски (пусть и обоснованные), которые в полной мере дошли и до наших дней.

Сегодня уже практически невозможно определить, откуда появилась цифра в 2,5 млн человек, которая стала широкого известна (в том числе и за рубежом) как официальная цифра русских потерь в Первой мировой вой­не. Она была приведена в предисловии к материалам переписи населения 1920 года, которое было написано авторитетным статистиком В.Михайловским . В своем предисловии он привел цифру в 1700 тыс. убитых русских солдат в войне 1914–1918 годов. Б.Урланис отмечает: «Нам неизвестно, является ли эта цифра результатом каких­либо расчетов или же Михайловский взял эту цифру как имевшую широкое хождение в заграничной печати. К этой цифре он прибавил 800 тыс. русских солдат и офицеров, умерших от других причин, и получил в итоге 2,5 млн убитых и умерших» .

Вскоре, ближе к 10­летнему юбилею начала Первой мировой войны, стали появляться более обширные исследования вопроса военных потерь. Прежде всего они были связаны с работой Комиссии по обследованию санитарных последствий войны 1914–1920 годов при Наркомате здравоохранения РСФСР. Причем в трудах этой комиссии сразу указывалось, что «установление точной цифры потерь вообще, а также выяснение по различным их категориям, т.е. убитыми, ранеными, контужеными, пленными и пропавшими без вести, представляет громадные затруднения ввиду отсутствия соответствующего, хотя бы и сырого, но достаточно полного и достоверного материала» .

В трудах комиссии были приведены данные Отчетно­статистического отдела, подобранные в 1920 году, которые давали число убитых в 511 68 человек, умерших - 35 185, раненых - 2 830 262, без вести пропавших - 1 936 278, то есть всего - 5 312 793 человека . В то же время в научный оборот был введен ответ Главного управления Генерального штаба от 3 октября 1917 года на запрос главы французской военной миссии при Ставке Верховного главнокомандующего генерала М.Жанена о потерях русской армии. Ему было сообщено, что число убитых и пропавших без вести составило 775 369 человек, уволенных от службы тяжелораненых - 348 508, пленных - 2 043 548; эвакуированных во внутренние военные округа: больных - 1 425 000, раненых - 2 875 000 . Однако и эти цифры признаются исследователями крайне ненадежными и промежуточными. Всего же, как указывает в своей статье С.Морозов, по подсчетам В.Бинштока и М.Грана 1 , общие безвозвратные потери действующей армии составили 1,7 млн военнослужащих; «из числа находившихся в плену 4,3 млн человек умерли от ран и болезней 245,5 тыс.; число пропавших без вести достигло, по подсчетам комиссии, 200 тыс., беженцев - 10–15 млн, а косвенные потери в 1914–1916 гг. - не менее 6 млн человек» 2 .

В вышедшей в следующем, 1924 го­ду к 10­летию начала войны небольшой книге «Итоги Первой мировой войны» ее автор М.Павлович, не слишком утруждая себя доказательствами, увеличил общие безвозвратные потери русской армии до 2,5 млн человек, а косвенные - до 10,6 млн 3 .

В 1925 году появилась фактически первая более или менее капитальная работа «Россия в мировой войне 1914–1918 гг. (в цифрах)», где значительное место было уделено потерям русской армии. Значение этой книги тем более велико, что ее издал Отдел военной статистики Центрального статистического управления СССР. Указывалось: «Сведения о боевых потерях получены ЦСУ путем обработки сводок бывшего Главного управления Генерального штаба, составлявшихся на убитых, раненых, контуженых и отравленных газами по сведениям, полученным с театра военных действий, а в отношении военнопленных и без вести пропавших - по сообщениям Комитета по делам военнопленных Красного Креста, находившегося в Копенгагене. Данные не заключают в себе потерь эвакуационного характера (то есть умерших в лазаретах и больных, эвакуированных в тыл). Сырой табличный материал был любезно предоставлен ЦСУ Отчетно­статистическим отделом РККА» . (Впрочем, Н.Головин, о котором речь пойдет ниже, довольно убедительно и на конкретных примерах доказал: «По существу дела, никакой научно­статистической обработки и не было. Просто была использована “бюрократическая” обработка этих сводок, сделанная в свое время Главным управлением Генерального штаба» .) В книге ЦСУ потери русской армии оценивались в 7 036 087 человек, из них:

626 440 убитыми;

17 174 умершими от ран;

2 754 202 ранеными;

3 638 271 без вести пропавшими и пленными .

Последующие работы, вышедшие в СССР во второй половине 20­х годов прошлого века, никаких новых цифр не приводили. Н.Нахимсон в своей книге «Мировое хозяйство до и после войны» (М., 1926. т. 2) дал громадную погрешность в числе убитых, определив его в 2,6–3,2 млн человек, а пленных и пропавших без вести - 3,6 млн . А вот В.Волков, с одной стороны, полностью продублировав данные потерь из «России в мировой войне 1914–1918 гг. (в цифрах)», добавил к ним еще 155,7 тыс. умерших от болезней, 970,3 тыс. умерших от ран, 181,9 тыс. погибших в плену и довел общие безвозвратные потери до 2,1 млн человек .

К 20­летию Первой мировой войны Институт мирового хозяйства и мировой политики Коммунистической академии выпустил небольшую, 128­страничную, брошюру «Мировая война в цифрах» (М.: Военгиз, 1934). Как указывалось в аннотации, основной упор в ней делался на «вооружениях и армиях боровшихся сторон, материальном размахе войны, бремени военных расходов и разрушении производительных сил капиталистических хозяйств, вызванном войной 1914–1918 гг.» Потерям было уделено незначительное внимание, а для России убыль населения была определена в 5 млн человек.

Дальнейшее развитие вопроса о людских потерях России в Первой мировой войне хорошо просматривается при обращении к официальным справочным изданиям, которые, как считается, фиксировали уровень развития исторической науки на конкретный период.

Наиболее подробно этот вопрос был освещен в «Большой советской энциклопедии» 1­го издания (М., 1939. Т. 44. Стб. 671), где в статье «Первая мировая война» присутствовал специальный раздел «Социально­гигиенические последствия войны». Среди прочего там приводилась таб­лица (табл. 1).

Казалось бы, с течением времени приведенные данные должны были уточняться на основе вновь открывшихся документов, однако этого не произошло, вернее, начался даже обратный процесс. Во 2­м издании БСЭ (1955) появилась уже мало что значащая фраза: «За время П[ервой] м[ировой] в[ойны] из общего числа мобилизованных 74 млн человек было убито и умерло от ран около 10 млн человек и ранено свыше 20 млн человек. Около 10 млн человек умерло от эпидемий и голода» 1 . Вышедшая более чем через 10 лет «Советская историческая энциклопедия» практически дословно повторила ту же фразу: «Из 73 515 тыс. мобилизованных всеми воюющими странами за всю войну… было убито и умерло от ран около 10 млн, ранено и искалечено свыше 20 млн; около 10 млн человек умерло от эпидемий и голода» .

Наиболее капитальная советская коллективная монография, посвященная Первой мировой войне, - вышедший в 1975 году двухтомник «История Первой мировой войны. 1914–1918» под редакцией И.Ростунова - вообще ушла от точных цифр, ограничившись общими словами: «Убыль населения по этим причинам только в 12 воевавших государствах составила свыше 20 млн человек, в том числе в России - 5 млн человек, в Австро­Венгрии - 4,4 млн человек, в Германии - 4,2 млн человек» . Причем, согласно приведенной в этой работе ссылке, данные были заимствованы из упоминавшейся выше книги «Мировая война в цифрах» 1934 года. Вышедший в том же году 19­й том «Большой советской энциклопедии» (3­е издание) , где автором статьи выступал все тот же И.Ростунов, дословно повторял приведенный выше текст, зафиксировав тем самым официальную и окончательную точку зрения на эту проблему.

Подсчеты генерала Н.Головина

П опытки серьезного исследования уровня потерь предпринимались не только в советской России, но и русской эмиграцией. Здесь первым глубокий анализ потерь предпринял военный журналист и прирожденный военный историк (хотя и не получивший систематического образования) 30­летний А.Керсновский в 4­м томе своего главного труда «История Русской армии», изданном в Белграде в 1938 году. Этому анализу посвящен раздел «Трофеи и потери», гл. XVII «Последняя война петровской армии». В своих расчетах А.Керсновский опирался на все те же, уже опубликованные в советской России данные В.Аврамова и Генштаба, которые были упомянуты выше. Подсчеты А.Керсновского были следующими: «Вычтя это число (2,2 млн пленных. - К.З .) из общей суммы, получим 3 300 000 потерь “по сю сторону” наших позиций. Умерло от болезней 100 000 человек (число установлено весьма точно - статистика больных велась гораздо лучше, чем статистика раненых). В самовольной отлучке числилось до 200 000 человек Далее, 600 000 человек было исключено из­за увечий, полученных в бою, 300 000 человек - по причине болезней. Сложив эти потери, получим в итоге 1 200 000 человек увечных, умерших и дезертиров. Остальные 2 100 000 человек не подошли ни под одну из указанных категорий... Вечная им память! Около 700 000 человек - примерно третья часть - сохранили свои имена, остальные 1 400 000 человек - это те “неизвестные солдаты”, о коих не скажет ни камень, ни крест и чьи останки были выброшены из могил кощунственной польской рукой» 1 . И далее: «Мы будем очень недалеки от цифры 2 500 000, из коих 2 400 000 человек пало с оружием в руках. Все германские исследователи определяют потери русской армии убитыми в 2 500 000 человек. Бывшие союзники, стремясь умалить жертвы России, приводят часто голо­словное число 1 700 000, не объясняя его происхождения» 2 . Общие же потери А.Керсновский оценил в 9 млн человек, из которых 6 млн - убитыми, умершими от ран, пленными и увечными.

Один из наиболее доказательных и адекватных подсчетов потерь русской армии в Первой мировой войне был осуществлен оказавшимся в эмиграции выпускником Николаевской академии Генерального штаба генерал­лейтенантом русской армии и руководителем Высших военно­научных курсов РОВС в Париже Н.Головиным (1875–1944). Он имел за плечами огромный опыт службы в качестве офицера Генштаба, в том числе вел курс «Служба Генштаба» в Военной академии и закончил войну в должности начальника штаба Румынского фронта. Его опыт, аналитические способности, прекрасное знание документов и умение с ними работать дали хороший результат; выведенные им данные до сих пор считаются одними из наиболее достоверных и часто используются современными исследователями.

В вышедшей в Париже в 1939 году работе «Россия в Первой мировой вой­не» Н.Головин посвятил интересующей нас теме 5­ю главу - «Исчисление потерь в людском составе». Проведя всесторонний анализ имевшихся в его распоряжении данных, Н.Головин положил в основу своих исследований определение числа раненых. Для этого он прежде всего воспользовался имеющейся статистикой по Французскому театру военных действий относительно коэффициентов соотношения тяжело и легко раненных и, опираясь на имевшуюся у него цифру в 2 875 000 человек, «эвакуированных во внут­ренние военные округа» (то есть тяжелораненых), эмпирическим путем вышел на цифру в 3 530 000–3 735 000 раненых, оговорив, что «эта цифра не может представить собой исчерпывающего итога для всех раненых» 1 . Затем, взяв за основу данные, опубликованные В.Аврамовым, - 3 813 827 раненых, Н.Головин добавил к ним указанную самим автором погрешность в 10% и получил 4 200 000 человек. Именно последняя цифра - уже полученная с известной долей допущения - легла в основу его дальнейших изысканий.

После этого, основываясь на полученной цифре, Н.Головин делает вывод о численности умерших от ран. «Вследствие отсутствия каких­либо верных указаний о числе всех умерших от ран в русской армии мы вынуждены хотя бы для приблизительного определения его исходить из взаимоотношений между различными категориями потерь, выведенных для французской армии. При общем числе раненых в 4 200 000 это дает 350 000» . И далее автор делает новое допущение: «Согласно вышеупомянутой работе доктора Дж. Туберта , во французской армии один убитый приходился на 3,33 раненого. Следовательно, исходя из предположенного нами общего числа раненых в русской армии в 4 млн, число убитых не может быть меньшим, чем 1 261 261, или, округляя, 1 300 000» . Огромное различие с приводившимися ранее официальными данными (почти в два раза) Н.Головин вслед за Дж. Тубертом обосновывает необходимостью добавить сюда около 670 тыс. «неизвестных убитых» - оставленных на поле боя, похороненных без имени и др., которые ранее входили в категорию без вести пропавших (3 638 271 человек).

Другим важным направлением исследования Н.Головина стало определение численности русских пленных. Проведя анализ опубликованных как русских, так и немецких данных, а также воспользовавшись составленными по его просьбе записками из Потсдамского и Венского военных архивов, Н.Головин выводит цифру в 2 417 000 пленных (в том числе 1,4 млн в немецком плену). При вычитании этого числа из общей цифры без вести пропавших, а затем и «неизвестных убитых» он определяет «недорасшифрованный» остаток в 526 тыс., к которым относит: «а) тяжелораненых, попавших в плен и скончавшихся до прибытия в концентрационные лагеря; б) тяжелораненых, подобранных своими, “соседними” частями или сочувствующим населением и скончавшихся вскоре после этого; в) некоторое число раненых, попавших в лечебные заведения помимо “своих” частей и о судьбе которых начальники и ближайшие штабы не имели нужных сведений» .

После проведения подобных подсчетов, сверив их с другими цифрами и коэффициентами, Н.Головин дает окончательную сводку по потерям русской армии в Первую мировую войну, которая, можно сказать, во многом осталась классической и в наши дни, не слишком расходясь с расчетами Б.Урланиса, о которых будет идти речь ниже.

Таким образом, боевые потери русской армии составили:

Убитыми - 1 300 000 чел.;

Ранеными (из них умерло 350 000) - 4 200 000 чел.;

Пленными - 2 417 000 чел.

Таким образом, общая сумма потерь - 7 млн 917 тыс. человек .

При определении числа умерших от болезней Н.Головин соглашается с расчетами В.Бинштока (приведенными в Трудах комиссии по обследованию санитарных последствий войны 1914–1918 годов): «...всех больных, как было уже указано, зарегистрировано 5 069 920, что при 2,5% умерших должно дать общую цифру умерших в 126 778, а за округлением - 130 000» .Однако затем он увеличивает ее еще на 10 тыс. человек, чтобы «подравнять» с показателями французской армии. По материалам немецкого и австрийского архивов Н.Головин дает цифры погибших в плену: в Германии - 210 офицерских и 47 934 нижних чинов, в Австро­Венгрии - 241 офицерских и 27 497 нижних чинов, округлив затем ее до 70 000 человек.

Подводя общий итог убитым, умершим от ран и болезней до большевистского переворота, Н.Головин приходит к следующим цифрам 1:

Зарегистрированные убитые - 626 000 чел.;

Неизвестные убитые - 674 000 чел.;

Умершие от ран - 350 000 чел.;

Умершие от болезней - 140 000 чел.;

Умершие в плену - 70 000 чел.

Итак, всего - 1 860 000 человек.

Завершая анализ исследований Н.Головина, нельзя коротко не остановиться на проведенном им сравнении кровавых потерь (то есть убитыми, умершими от ран, ранеными, контужеными, отравленными газами) русской, французской и германской армий как наиболее активно участвовавших и наиболее пострадавших в войне. Данные автор представил в форме таблицы (табл. 2) 2 .

Классическое исследование Б.Урланиса

И сследование советского демографа, доктора исторических наук Б.Урланиса (1906–1981) «Войны и народонаселение Европы» вышло в свет через 21 год после публикации книги Н.Головина. В настоящее время эта работа, ставшая классической, остается одним из основных источников данных о потерях не только России, но и вообще европейских стран в Первой мировой войне. Она была издана за рубежом в 1971 году и продолжает широко использоваться по сей день. Хотя исследователь воспользовался несколько иной методикой, чем Н.Головин, он, с одной стороны, тоже сделал достаточно большие допуски, а с другой - вышел на примерно те же цифры.

При этом с самого начала Б.Урла­нис отметил, что ситуация с данными по потерям в целом не изменилась с 20­х годов прошлого века: «Определение потерь России в Первой мировой вой­не представляет довольно трудную задачу. Статистические материалы о потерях России очень противоречивы, неполны и часто недостоверны» . Прежде всего, проанализировав официальные данные Военного министерства по потерям русской армии, Б.Урланис сделал вывод, что недоучет числа убитых за 1914 год (42 907 человек) составляет 100 000 ; основой для получения подобной цифры стало сравнение среднемесячных потерь за 1914, 1915 и 1916 годы. Таким образом, ученый дает «основную исходную цифру» потерь:

Убитых на флоте - 3 тыс. чел.;

Недоучет убитых в 1914 г. - 100 000 чел.

Б.Урланис критикует Н.Головина за слишком большие допуски, отмечая, что тот проигнорировал (что было в действительности) цифру ЦСУ - 228 838 человек пропавших без вести, - поскольку это поставило бы под сомнение предлагавшееся им число «неучтенных убитых». Хотя он тут же оправдывает Н.Головина, указывая, что данная цифра сомнительна и полностью расходится с данными Военного министерства. Создается впечатление, что Б.Урланис критикует Н.Головина вынужденно , поскольку в то время опасно было соглашаться с «эмигрантским историком» и «белым генералом».

Однако исследователь и сам встает на путь допусков. Он подсчитывает потери немецких, австро­венгерских и турецких войск и, определив их в 900 000 человек (300 000 немцев, 450 000 австрийцев, 150 000 турок), задается вопросом: «Могло ли в действительности так случиться, чтобы немцы и их союзники, учитывая недостаточность боевого оснащения русской армии и другие условия, в которых протекала война 1914–1918 гг., понесли такие же потери, как и русские?» Ответ понятен: «Вряд ли это могло иметь место» 1 .

Коэффициент соотношения потерь между англо­французскими (1,6 млн) и немецкими (1,1 млн) войсками на Западном фронте Б.Урланис определяет в 1,5 млн (на самом деле - 1,45). При этом, критикуя Н.Головина за использование коэффициентов, взятых из данных о французской армии, автор сам применяет выведенный им коэффициент (1,5) для определения уровня потерь русской армии и получает дополнительно 300 000 человек - всего 1,2 млн человек. Используя коэффициент потерь Западного фронта для Восточного, Б.Урланис не учитывает тот факт, что если на Западе сражались исключительно немецкие войска, то русским пришлось столкнуться также и с более слабыми и менее боеспособными австро­венгерскими (не говоря уже о турецких) войсками. В отношении последних коэффициент потерь 1,5 просто неприемлем, особенно с учетом поражения австро­венгров в Галиции в 1914 году и при наступлении Юго­Западного фронта в 1916 году, а турок - на протяжении всей войны.

Подобные подходы в принципе понятны: поскольку общие потери Франции умершими и пропавшими без вести достигают 1 млн 398 тыс. человек, а убитых в боях - 946 тыс. человек, было необходимо принять любые меры, чтобы потери России не оказались меньше (не говоря уже о том, что общие потери немецкой армии достигли 2 036 897 человек, в том числе павших в бою 1 473 000 человек) 1 , иначе постулат о низкой боеспособности «царской армии» оказался бы под сильным сомнением.

При расчете количества умерших от ран Б.Урланис сначала берет официальные данные на конец 1916 года (97 939 человек) и затем пропорционально числу неучтенных месяцев увеличивает ее до 160 000 человек, а затем (с учетом солдат, умерших при части, и офицеров, умерших от ран) до 180 000 человек 2 . Однако затем автор берет общую численность раненых в 4 млн человек и, применив к ней 6­процентный уровень смертности, доводит число умерших от ран до 240 000 человек, что сразу же дает преимущество перед подобной же категорией потерь Франции (220 000 человек).

После добавления 11 000 человек, погибших от ядовитых газов, Б.Урланис дает окончательную цифру погибших русских солдат в 1 451 000 человек 3 . При учете же 360 000 безвозвратных небоевых потерь, в том числе умерших от болезней (155 000 человек), умерших в плену (190 000 человек), умерших от несчастных случаев и иных причин (15 000 человек), общее число погибших достигает 1,8 млн человек.

Фактически Н.Головин, применяя другие принципы подсчетов, пришел примерно к таким же цифрам. На настоящий момент они и остаются наиболее приближенными к реальности, хотя и завышены примерно на 150–300 тыс. человек.

После Б.Урланиса каких­либо новых подсчетов потерь русской армии не было. Фактически за последние 50 лет в этом направлении не было сделано ничего. Если в литературе и появлялись другие цифры, то они, как правило, не были результатом какого­либо серьезного исследования, а без критического подхода заимствовались из вторичных источников или же вообще брались «с потолка». Так, например, В.Кайсаров, сославшись на данные «немецкой официальной статистики», определил прямые безвозвратные потери русской армии в 2,3 млн человек, число раненых - в 5,7 млн, пленных - в 2,6 млн, всего - 10,6 млн военнослужащих . И если В.Шамбаров в своей последней книге просто заимствовал информацию из БСЭ («В обеих коалициях было мобилизовано 74 млн человек. Погибло около 10 млн, выбыло по ранению 20 млн. Впрочем, эти цифры учитывают только боевые потери»), то в таких серьезных монографиях, посвященных не каким­либо отдельным эпизодам, а всей войне, как работы А.Уткина и М.Оськина, а также в наиболее авторитетном очерке «История России. С древнейших времен до начала XXI в.» (под редакцией А.Сахарова), данные о потерях России вообще не приводятся . Также не выдерживают критики и данные, приведенные в книге Г.Кривошеева «Россия и СССР в войнах XX в.» (М., 2001), в табл. 52 «Потери русской армии», где автор доводит безвозвратные боевые потери до 1 890 369 человек, а общие - до 2 254 369 человек, то есть с точностью до человека (!), и это притом, что по основным позициям (убитые, умершие от ран, отравленные газами и др.) в самой таблице даются цифры, округленные до тысяч.

Еще печальнее ситуация со школьными учебниками по истории, где рассказывается о Первой мировой войне. Там даются совершенно не совпадающие друг с другом цифры, и в большинстве случаев не представляется возможным определить их источники. Учебник под редакцией А.Чудинова и А.Гладышева в целом идет за БСЭ, не выделяя Россию из общего числа: «Итогом невиданного прежде по разрушительности и кровопролитности конфликта стали 10 млн убитых и более 19 млн раненых» . Учебник же под редакцией А.Данилова говорит: «В ее (Первой мировой войны. - Авт. ) годы погибло около 1,7 млн солдат и офицеров, почти 4 млн человек стали инвалидами и столько же оказались в плену или пропали без вести» . Последнюю цифру приводит у себя в учебнике авторский коллектив во главе с О.Волобуевым, где опубликована подробная таблица по основным странам­участницам, в том числе и по России:

Общее количество мобилизованных - 12 000 000 (не ясно, откуда появилась эта цифра, если практически везде дается и никем не оспаривается цифра в 15 378 000 человек);

Убитые - 1 700 000 чел.;

Раненые - 4 950 000 чел.;

Пленные, пропавшие без вести, - 2 500 000 чел.;

Потери к общему количеству мобилизованных - 76% (учитывая занижения числа мобилизованных, данная цифра также сомнительна) .

Учебник под общей редакцией Р.Ганелина приводит новые цифры, которые также ничем не подтверждены и, скорее всего, получены путем простого округления тех же данных Б.Урланиса и Н.Головина: «К 1917 г., за два с половиной года войны, Россия потеряла убитыми около 2 млн, ранеными - 5 млн, пленными - 2 млн человек» 1 . Однако самая крупная цифра потерь появляется в учебнике В.Шестакова (серия «Академический школьный учебник»): «К началу 1917 г. Россия понесла огромные потери - погибло около 6 млн человек» 2 .

Таким образом, можно констатировать, что на данный момент какой­либо устоявшейся точки зрения на потери России в Первой мировой войне нет и каждый автор приводит цифры, которые считает нужными, без какого­либо объяснения и комментариев. В связи с этим приходится еще раз признать, что после работ Н.Головина и Б.Урланиса никаких новых исследований проведено не было. А учитывая, что оба автора наиболее авторитетных работ в этой области пришли к фактически одним и тем же приведенным выше цифрам, то именно они и должны быть в настоящее время взяты за основу подсчета потерь России в Первой мировой вой­не (в скобках - с учетом допусков, которые до сих пор недостаточно аргументированы).

Безвозвратные боевые потери - 1 159 000 (1 451 000) человек , в том числе:

Убитые и пропавшие без вести в армии и на флоте - 908 000 (1 200 000) чел.;

Умершие от ран - 240 000 чел.;

Погибшие от ядовитых газов - 11 000 чел.;

Имеется в виду: Toubert J. (mйdecininspecteur­gйnйral). Йtude Statistique des Pertes subies par les Franзais pendant la Guerre 1914–1918. Lavauzelle, Paris, 1920.

Уткин А.И. Первая мировая война. М., 2001; Оськин М.В . Первая мировая война. М., 2010; История России. С древнейших времен до начала XXI в. / Под ред. А.Н. Сахарова. М., 2008.

Данные о потерях российской армии во время Первой мировой до сих пор неизвестны. Оценочное число погибших в ней - 2-2,3 млн. человек, пленных - 4 млн. Война сделала инвалидами 600 тысяч человек. Относительное число пленных солдат и сдавшихся в плен царских генералов было выше, чем в Великую Отечественную, что хорошо показывает отсутствие духа у войск.

В 1914 году отмечается 100-летие начала Первой мировой. Ещё одно её название в России - «забытая война». Забыта она была не столько памятью простых людей, сколько - элит, для которых эта война являлась немым обвинением в их полной некомпетентности.

Остаётся открытым вопрос и о численности потерь России в Первую мировую. Как и во Вторую Мировую, власти и в голову не приходило вести их учёт. И сегодня мы имеем только оценочные цифры потерь.

Начнём с конца этой истории - ситуации зимы 1917 года, предшествующей Революции и начала полного краха российской армии.

Ответ на волнующий многих вопрос: «Могла ли Россия наступать в 1917 году, если бы не отречение Николая Второго?» дал английский посол в России Д. Бьюккенен. Он записал в своём дневнике в январе 17-го:

«19 января 1917 года в своей речи на открытии Союзнической конференции в Петрограде генерал Гурко сообщил:

Россия мобилизовала 14 млн. человек;

потеряла 2 млн. убитыми и ранеными и столько же пленными;

в настоящий момент имеет 7,5 млн. под ружьем и 2,5 млн. человек - в резерве.

Он не выразил никакой надежды на то, что русская армия сможет предпринять крупномасштабное наступление до тех пор, пока не завершится готовящееся формирование новых подразделений и пока они не будут обучены и снабжены необходимым оружием и боеприпасами. А до тех пор все, что она может сделать, - это сдерживать врага с помощью операций второстепенного значения».

Цифры наших потерь (и особенно количество пленных), впервые официально оглашенные на союзнической конференции, шокировали союзников. До этого царь и Ставка отделывались только общими фразами, типа «потери невелики, мы держим фронт».

Об общем настрое в российской армии говорит только один факт: царских генералов в плен тогда сдалось 73 человека. Даже позорное начало Великой Отечественной в 19141-42 годах не дало такое количество пленных советских генерала. Для сравнения: в российский плен попало только два немецких генерала, один из которых в плену покончил самоубийством.

Убито в боях и умерло от ран в годы ПМВ 35 российских генералов - в два с лишним раза меньше сдавшихся в плен! Если генералы предпочитают сдаться в плен, а не биться до конца, то и от войск трудно ожидать особой стойкости в бою.

Даже редкие самые удачные войсковые операции (хорошо продуманные и возглавляемые талантливыми генералами) российской армии приносили огромное число жертв.

Так, С. Нелипович (данные из книги С.Г.Нелипович, Брусиловский прорыв как объект мифологии, 1998 год) указывает следующие данные о потерях Юго-Западного фронта во время знаменитого «брусиловского прорыва»: «Только по приблизительным подсчетам по ведомостям Ставки, Юго-Западный фронт Брусилова потерял с 22 мая по 14 октября 1916 года 1,65 млн. человек, в том числе 203 тысячи убитыми и 152,5 тысячи пленными. Именно это обстоятельство и решило судьбу наступления: русские войска благодаря «методе Брусилова» захлебнулись собственной кровью».

Существующая цифра западных исследователей в 1 млн. человек, потерянных русскими армиями в ходе Брусиловского прорыва за весь период ударов Юго-Западного фронта с мая по октябрь 1916 года, тоже не является «взятой с потолка».

Цифра в 980 тысяч человек, потерянных армиями генерала Брусилова, была указана французским военным представителем на Петроградской конференции февраля 1917 года генералом де Кастельно в рапорте французскому военному министерству от 25 февраля 1917 года. Видимо, эта официальная цифра была названа французам русскими коллегами самого высокого уровня - прежде всего, исполняющим обязанности начальника Штаба Верховного Главнокомандующего генералом Гурко.

Западный историк Д.Террейн приводит такие цифры потерь немцев по всей Первой мировой войне (представленные самими немцами): 1 млн. 808 тысяч убитых, 4 млн. 242 тысячи раненых и 617 тысяч пленных.

Однако Террейн считал, что эти цифры неверны. В качестве главного аргумента он приводил цифры западных союзников, согласно которым немцы потеряли пленными 924 тысячи человек (отличие на треть!), «так что очень возможно, что в такой же степени занижены и две другие категории потерь». (книга Дж.Террейн «Великая война. Первая мировая - предпосылки и развитие», 2004 год)

Русский историк А.Керсновский в своём труде «История русской армии» пишет:

«Беспримерное напряжение повлекло за собой и беспримерные потери. Размеры этих потерь никогда не удастся определить в точности. Русское верховное командование совершенно не интересовалось уже использованным человеческим мясом.

Не интересовалось этим и Главное санитарное управление: в госпиталях не существовало статистики умерших от ран, что не может не ошеломить исследователя.

Подсчёты потерь производились во время войны и после неё отдельными лицами по неполным и несистематизированным данным. Они носили случайный характер и приводили к совершенно различным, зачастую фантастическим заключениям (достаточно сказать, что количество, например, пленных определялось в пределах от 1,3 млн. до 4,5 млн. человек).

Ставка совершенно не интересовалась вопросом о понесённых потерях.

Люди, три года подряд славшие на убой миллионы русских офицеров и солдат, изобретавшие «двойной обход Мазурских озер», «наступление в сердце Германии», отдававшие обескровленным армиям исступленные директивы «Ни шагу назад!», воздвигавшие пирамиды черепов на Бзуре, Нарочи, у Ковеля, эти люди ни разу за три года не поинтересовались узнать, во что, хотя бы приблизительно, обходится России и русской армии их стратегическое творчество.

Когда в июле 1917 года французский представитель в Ставке генерал Жанен запросил сведений о потерях, понесённых Россией, то Ставка была застигнута врасплох.

После трёхмесячных суетливых поисков Ставка представила французам первые попавшиеся цифры. Убитыми значилось всего 700 тысяч человек, пленными зато - 2,9 млн. Давая эти объяснения без всяких оговорок либо пояснений, наши военные бюрократы не потрудились сообразить, что подсчет убитых проведён сколько-нибудь удовлетворительно лишь по войскам Северного фронта. Ставка совершенно не отдавала себе отчёта в том, что подобного рода «сведения» только бесчестят русскую армию в глазах иностранцев.

По данным Военного ведомства, представленным незадолго до Февральской революции в Совет министров, наши «окончательные потери» - убитыми, умершими от ран и болезней, инвалидами, пропавшими без вести и взятыми в плен — определялись с начала войны по декабрь 1916 года в 5,5 млн. человек.

По сведениям, официально сообщённым российскому Красному Кресту неприятелем, к зиме 1916/17 годов в Германии, Австро-Венгрии, Болгарии и Турции состояло 2,2 млн. военнопленных. Цифра эта вполне достоверна (противнику не было никакого расчёта ее приуменьшать).

Вычтя это число из общей суммы, получим 3,3 млн. российских потерь только до Февральской революции.

Умерло от болезней 100 тысяч человек (число установлено точно - статистика больных велась гораздо лучше, чем статистика раненых).

В самовольной отлучке числилось 200 тысяч человек (проще говоря - столько военных дезертировало). 600 тысяч человек было комиссовано из армии из-за увечий, полученных в бою, 300 тысяч человек комиссовано по причине болезней.

Сложив эти потери, получим 1,2 млн. увечных, умерших от ран и дезертиров.

Остальные 2,1 млн. числились убитыми (ещё раз повторим - это до Февральской Революции).

Есть неясности и с общепринятой цифрой в 2,4 млн. российских пленных в годы ПМВ.

В 1919 году «Центробежплен» - организация, занимавшаяся возвратом пленных в Россию, по своим именным спискам и учётным карточкам учла следующее количество пленных русских военнослужащих:

В Германии - 2 млн. 335 тысяч 441

В Австро-Венгрии - 1 млн 503 тысячи 412.

В Турции - 19 тысяч 795.

В Болгарии - 2 тысячи 452.

Итого - 3 млн. 911 тысяч 100 человек.

Добавим сюда и 200 тысяч умерших в плену и получим цифру более 4,1 млн. человек. Сложно себе представить, что за год с Февральской революции и до заключения Брестского мира в плен сдались ещё 1,7 млн. Скорее всего, первоначальная цифра в 2,4 млн. человек на зиму 1917 года была заниженной.

Ещё один важный момент. Число находившихся в плену в Первую мировую российских солдат - 4,1 млн. - в относительном исчислении гораздо больше, чем сдалось в плен советских солдат во Вторую Мировую. В ПМВ было мобилизовано 14,5 млн. человек, т.е. пленные составляли 28,2% армии. В ВМВ было мобилизовано 34 млн. человек, в плену оказались 5,6 млн. человек, или 16,2% армии. И это ещё с учётом того, что ВМВ для СССР продолжалась почти на полгода больше, чем для РИ Первая мировая.

То есть не только число царских генералов, сдавшихся в плен, хорошо характеризует дух (точнее, его отсутствие) российской армии в ПМВ, но и общее число пленных.

Разумеется, это всё доказывает, что Первая мировая была для России чужой войной (войной за чужие интересы). Она же хорошо показала всю степень разложения царского режима и не случайность двух Революций 1917 года.